Проблема коррупции в Армении: старые – и уже новые власти

Повестка борьбы с коррупцией является одной из главных в Армении в последние годы. Тема коррупции чаще всего звучала во время «Бархатной революции» и после нее уже в ходе избирательной кампании к парламентским выборам-2018 в риторике Никола Пашиняна.

Чаще всего под коррупцией понимается казнокрадство и взяточничество. Но семейство коррупционных явлений гораздо шире и включает в себя непотизм, конфликт интересов и разнообразные нарушения в пользу частных интересов и в ущерб интересам общим, связанные с теми или иными неформальными действиями. Действительно, прошлые власти Армении нередко сами участвовали в коррупции или не пресекали вовлечение в нее третьих лиц. За последние несколько дней на глаза попалось несколько газетных сообщений на эту тему.

1. Последние новости касательно борьбы с коррупцией

Например, в середине марта Пашинян объявил о том, что в Армении 11281 человек получают пособия, но в то же время выплачивают от 207 долларов и более по кредитам. Социальная помощь в стране предоставляется в очень ограниченных размерах – от 18 до 40 тысяч драм или от 35 до 80 долларов в месяц. Сумма, которая выплачивается этим людям в качестве социальной помощи составляет 9 миллионов долларов и достаточна, чтобы повысить зарплату в армии на 5%.

Другой пример: позавчера Пашинян заявил о том, что земельная территория СЭЗ «Мегри» уже приватизирована, причем это произошло незадолго до начала процесса создания СЭЗ, а приобрели территории «известные должностные лица по смехотворным ценам».

Еще один пример – уже сегодня глава Союза журналистов Армении Сатик Сейранян объявила, что предыдущее руководство Союза создало довело ситуацию до того, что значительная часть площади союза теперь де-факто отчуждена в пользу авторитета по кличке «Хдои Гриш», который арендовал территории за очень скромную сумму и пересдавал гораздо дороже.

Это вообще-то было практически нормой раньше. Крупные чиновники получали в окормление ведомства, их жены – магазины, чиновники рангом пониже – неформальные бизнес-лицензии, их жены – школы и детские сады. Одной из распространенных практик было оформление фиктивных сотрудников в гос.учреждения, за что получали деньги руководители структур, а в других случаях, если это было частное предприятие – напротив, сотрудники не регистрировались, что впоследствии «вскрылось» в виде регистрации новых сотрудников.

Премьер-министр Карен Карапетян вел с этими практиками активную борьбу, но она ограничивалась каркасом политической системы, стабилизирующей ситуацию на том уровне, на котором она была. Плюс, у него было очень мало времени. После «Бархатной революции» активизировалась борьба с коррупцией, которая достигла определенных успехов. Предлагаю ознакомиться с текстами:

Была попытка перевести все это на экономические рельсы, получив серьезные деньги от крупного бизнеса и бывших чиновников. Однако эта попытка не увенчалась успехом. Во-первых, «олигархи» не дураки и уже давно стремились к оформлению дел сравнительно чисто. Во-вторых, найти и тем более доказать злоупотребление далеко не всегда возможно, даже когда оно есть. В-третьих, всегда есть риск «перегнуть палку» и Пашинян хорошо это осознает, поэтому не стал копать ни дела по приватизации, ни прочие «исторические дела», сконцентрировавшись на том, что происходило в последние 4 года. Наконец, как оказалось, в результате переговоров с властями можно заметно снизить размер штрафа. Поэтому собранные суммы оказались довольно скромными. Из последнего: компания «Флэш», одна из крупнейших в Армении, возместила ущерб государству на сумму 111.5 млн. драм или около 230 тыс. долларов.

2. Новые власти – проблемы старые?

Однако за прошедший период возникают уже вопросы и к новым властям. Бананы, ставшие символом монополизма в прошлом, вновь подорожали – и довольно существенно. Согласно официальным статистическим публикациям, в декабре цена выросла на 9.2%, в январе на 19.9%, а в феврале – на 10.6%, итого за три месяца рост цен составил уже 45%, и этот рост продолжился и в марте. Цены все еще ниже, чем в 2018 году, но уже незначительно. Но банан – это просто символ, есть и более серьезные вопросы.

Например, Самвел Алексанян, которого называли неплательщиком налогов, нашел общий язык с новой властью. Как оказалось, он сохранил монопольное положение на рынке сахара, а в последнем квартале 2018 года даже выплатил меньше налогов чем годом ранее, хотя нет свидетельств о сокращении его оборота. В 2019 году он продолжил выполнять самый крупный госзаказ (больница «Астхик»), а также получил льготы на импорт текстильного сырья (компания «Алекс Текстиль»). В обоих случаях объяснение найти довольно легко, но в то же время неизбежно встает вопрос о расхождении слов с делами.

3. Семья Пашинянов - благотворительные фонды, выдвижение родственников

К парламентским выборам декабря 2018 года блок «Мой Шаг» смог организовать довольно эффективную медийную кампанию с огромным присутствием на всех плакатах и так далее. Это вызывало вопросы относительно того, откуда берутся средства на кампанию. Недавно стало известно, что в благотворительный фонд блока «Мой Шаг» поступило 859 млн драм или 1.775 млн. долл.

Также пожертвования получил фонд жены Пашиняна Анны Акопян – «Город улыбки» (City of smile), получивший на данный момент 544 тысячи долларов. Список пожертвований за 2019 год доступен по ссылке здесь, можно также посмотреть список пожертвований в 2018 году. Интересно, однако, что в изначальной публикации были также указаны даты и размер отдельных пожертвований, а не сумма по жертвователям. Изначальная публикация была удалена, когда пользователи соцсетей усмотрели связь между пожертвованиями со стороны св. Эчмиадзина и давлением на католикоса, а также нападениями в июле 2018 года, кроме того, крупные пожертвования были сделаны Самвелом Алексаняном и Гагиком Царукяном, а оппозиционеры связывали пожертвования с кратным снижением размера штрафов и так далее. Не знаю, насколько это так, но в любом случае факт сбора пожертвований от олигархов примечателен. Исходный документ находился по ссылке: www.cityofsmile.org/wp-content/uploads/2019/01/նվիրատվություններ-01.07.2018-31.12.2018.pdf Я нашел его в кэше Гугла по ссылке, а поскольку эта ссылка скоро перестанет действовать, включаю его также в виде скриншота (на армянском).

Впрочем, Пашиняна обвиняют не только в том, что его жена занимается благотворительными фондами и получает пожертвования от крупного бизнеса, а также за счет государства едет в заграничные поездки. В парламент прошли двое родственников Пашиняна – его племянник Сипан Пашинян и шурин Грач Акопян. Грач Акопян прошел от округа №3, Малатья-Себастия/Шенгавит, где еще в 2017 году безраздельно господствовал Самвел Алексанян, который сам же, по сообщениям СМИ, и поддержал Акопяна в прохождении в парламент.

Противники Пашиняна говорят о том, что его жена влияет на принятие политических решений, что сам Пашинян категорически отвергает. В феврале 2019 года 23-летний Арутюн Машадян был назначен военным прокурором Ереванского гарнизона, несмотря на то, что сам, по сообщениям отдельных СМИ, не служил (прокуратура утверждает об обратном). Его отец в конце мая прошлого года был повышен и назначен заместителем главы Комитета госдоходов, причем они, как оказалось, приходятся родственниками Анне Акопян, хотя и не близкими.

4. Конфликт интересов и члены правительства

Ряд министров связаны с компаниями, получившими госзаказ, например, министр здравоохранения был директором компании «МИБС» (сейчас директор – его жена), а в начале 2019 года эта компания получила госзаказ на более чем 115 тыс. долл., что для маленькой компании неплохо.

1 ноября 2018 года, почти сразу после назначения нового министра транспорта, коммуникаций и информационных технологий Акопа Аршакяна, был одобрен многомиллионный проект «Инженерный город» с серьезным вовлечением фирм, связанных с новым министром. После этого возникли разговоры о конфликте интересов и коррупционной составляющей в выборе компаний-исполнителей заказа.

Еще ранее, в августе 2018 года компания Irrigate LLC, принадлежавшая вице-премьеру Тиграну Авиняну вплоть до июня 2018 года, получила грант на 35 000 долларов от фонда развития сельского хозяйства, где также очевиден конфликт интересов.

Однако это меркнет на фоне деятельности Государственной контрольной службы Армении под руководством Давида Санасаряна. В начале 2019 года пресс-секретарь службы Заруи Межлумян добивалась освобождения Мгера Енокяна, совершившего зверское убийство в 1996 году, в том числе оказывалось давление на тех, кто протестовал против этого решение, в том числе на саму семью Агаджановых (родственники убитого). В конце февраля были арестованы сотрудники службы по обвинению в коррупции, что стало первым новым коррупционным скандалом, вырвавшимся уже из СМИ в реальность. Служба и ее руководитель довольно неуклюже пытались отбиться от обвинений, а сегодня уже Комиссия по этике нашла нарушения в поведении самого руководителя службы.

Помимо того, что стало известно посредством государственных служб, циркулирует и неформальная информация о том, что, к примеру, отец главы СНБ занимается бизнесом, происходит перераспределение собственности в стране; из рук в руки переходят заправки, гостиницы, шахты и т.д., в том числе резко усилилась компания MaxOil, якобы связанная с представителями новых властей. Все больше разговоров относительно выросшего уровня жизни новых депутатов и министров, дети которых сейчас начали учиться в самых дорогих частных школах, в том числе школе им. Анания Ширакаци, где обучение стоит 3300 долларов в год. Насколько все это обосновано – судить не возьмусь, однако определенный негативный шлейф вокруг деятельности новых властей формируется и не в последнюю очередь благодаря их же действиям.

...

При всем при этом, надо отметить, что и успехи в борьбе с коррупцией у нового правительства есть. Я о них писал ранее, но их можно проверить по динамике теневой экономики. Я пересмотрел методологию, в результате чего цифры несколько повысились (но не так как у Армстата - по-разному за разный период - они повысились за весь последний период.

По оценке, получается, на конец февраля - начало марта доля теневой экономики в ВВП составляла 23.3% ВВП, что уже приближается к показателям позднесоветского периода - в 1989 году это было 21.2% ВВП (далее, конечно, показатель быстро рос). Наивысшим показателем прошлых властей были 25.7%, зафиксированные к началу апреля 2018 года, то есть, новое правительство уже к началу 2019 года смогло преодолеть тот показатель, пусть и не сразу, поскольку примерно на 9 месяцев отсутствие политической стабильности и ослабление институтов привело к росту тени.

Ниже это представлено в графическом виде, разделено по правительствам. Данные указываются по состоянию на начало месяца.