Адам Долник: "Терроризм всегда существовал и всегда будет существовать"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Адам Долник впервые побывал в Северной Осетии в середине июля 2005 г. Г-н Долник изучает угрозу терроризма по всему миру и его визит в Северную Осетию был связан с захватом заложников в Беслане, с изучением этого теракта и извлечением из него уроков. Адам Долник специализируется на обучении сотрудников спецслужб, ведущих переговоры с террористами, и имеет немалый опыт работы с аудиторией из стран Юго-Восточной Азии, Европы и Америки. Во второй раз он приехал в регион уже после нападения на Нальчик и побывал в Кабардино-Балкарии, Чечне, Ингушетии, Северной Осетии.

К.У. - Какова Ваша оценка событий в Нальчике, в чем состояла цель нападавших и какова была роль Басаева в Нальчике?

А.Д. - Думаю, что у них были стратегические цели и тактические. Что касается стратегических целей, то все достаточно ясно. Это была операция, которая была инициирована Басаевым, - это также согласуется с заявлением Абдулхалима Сайдуллаева об открытии нового фронта на Северном Кавказе, который должен включать в себя Адыгею, Карачаево-Черкесию, Кабардино-Балкарию, Краснодар, Северную Осетию. Так что распространение войны на другие территории, за пределы Чечни, стало стратегической задачей руководства чеченских сепаратистов. Касательно роли Басаева, еще можно добавить, что существует видеозапись, на которой запечатлено, как Басаев непосредственно перед атакой на Нальчик побывал в Кабардино-Балкарии.

К.У. - Некоторые наблюдатели утверждают, что это был не теракт, потому что он не был направлен против гражданского населения. А Вы как считаете?

А.Д. - Это зависит от того, какую формулировку терроризма использовать. Если расценивать терроризм как идеологически мотивированный акт насилия против гражданского населения, то это нельзя было бы считать террористической атакой, потому что прежде всего были атакованы люди в униформе (милиция, военные, - прим. КУ). Хотя были факты нападений и на гражданских лиц, - например, стрельба по автобусу с жителями. Был случай, когда случайный прохожий оказался доктором и пытался помочь раненному милиционеру, а его обстреляли, так же как и других гражданских лиц, которые пытались помочь. Но, судя по намерениям, - это все-таки не было террористической атакой. Что опять же согласуется с заявлением Сайдуллаева об отказе от выбора гражданских целей и начале операций в партизанском стиле.

К.У. - Как Вы считаете - ситуация с безопасностью у нас в регионе улучшилась или ухудшилась за последнее время?

А.Д. - Мне кажется, пример Нальчика показателен, потому что в отличие от предыдущих атак в Беслане, на Дубровке, где мы видели очень неумелые действия властей, в Нальчике правоохранительные органы действовали вполне успешно, может быть не без промахов, но в целом довольно хорошо. Нальчик - это первый успех сил безопасности. Ну, конечно, в какой-то степени это можно объяснить необученностью боевиков, утечкой информации, как говорит Басаев. Сегодня, больше глаз наблюдают за ситуацией, это, возможно, одна из причин, почему Басаев пытается перенести войну на сопредельные территории. Но то, что произошло нападение на Нальчик, показывает, что ситуация не контролируется в полной мере.

К.У. - По Вашему невыдача тел боевиков родственникам для погребения пойдет на пользу борьбе с терроризмом?

А.Д. - Нет, это не помогло в Израиле, не поможет и здесь.

К.У. - Почему?

А.Д. - Потому что такие действия радикализируют родственников боевиков. Именно поэтому очень часто террористические сети, особенно смертники, состоят из родственников.

К.У. - Как Вы считаете, как повлиял Нальчик на развитие терроризма в мире?

А.Д. - Я думаю, что люди намного более внимательно следят за этим регионом после Беслана. Это было очень заметно во время событий в Нальчике, - в Сингапуре СМИ освещали данную атаку практически в ежеминутном режиме. Думаю, что люди сильно опасались, что что-то подобное Беслану может там повториться, поэтому так внимательно следили за событиями. Ну, а что касается влияния Нальчика на терроризм за пределами региона, то я не думаю, что оно было очень высоким. Потому что атака в Нальчике была, так сказать, дилетантской по сравнению с Бесланом, Дубровкой или нападением на Назрань. Абсолютно ясно, что многие из атакующих в Нальчике никогда не держали в руках оружия до того дня.

К.У. - Как Вы объясняете это? Почему люди, не умеющие обращаться с оружием, все-таки решили присоединиться к нападавшим?

А.Д. - Это идеология, поиск путей в рай. Возможно, эти люди должны были еще пройти обучение, потому что нападение было запланировано на 4 ноября. Атака началась раньше запланированного срока из-за неожиданного развития ситуации: была конфискована взрывчатка, оружие, в Белой Речке (район Нальчика, - прим. КУ) в 3 часа утра прошел рейд милиции. Интересен тот факт, что многие из нападавших имели несколько слоев одежды, - сверху камуфляж и снизу гражданская одежда, - скорее всего для того, чтобы иметь возможность быстро спрятаться.

К.У. - Каков уровень взаимодействия экстремистов на Северном Кавказе с экстремистами в остальном мире? Есть у Вас какие-то свидетельства на этот счет?

А.Д. - Определенно можно сказать, что видео из Чечни встречаются в Азии, Северной Африке, странах Персидского залива. Чеченские комбат-видео там очень популярны. Кроме того многие члены международной сети "Аль-Кайеда" побывали в Чечне, прежде чем они были наняты для различных целей в других местах. Большинство захватчиков самолетов 9 сентября 2001 г. в США хотели воевать в Чечне, но потом посчитали, что проникнуть туда слишком сложно и выбрали другие регионы. Так что Чечня - это, можно сказать, место найма, место которое представляется террористам пространством, где, так сказать, происходит борьба добра и зла, между неверными и маленькой группой мусульман. То есть у них (экстремистов) очень идеалистичная интерпретация. Так что члены международных террористических организаций очень внимательно наблюдают за Чечней.

К.У. - Не поменялось ли это идеалистичное восприятие после Беслана?

А.Д. - Идеалистическое восприятие тех людей, которые наблюдают издалека, но не участвуют в войне, поменялось. Те же, кто участвует в операциях, очень скоро восприняли версию Басаева, о том, что Ходов (один из участников захвата заложников в Беслане, - прим. КУ) был двойным агентом, что смерть детей была результатом операции по их спасению. Я нахожу достойным внимания факт, как быстро Басаев отказался от игнорирования мнения международного сообщества и начал вновь делать много заявлений, когда сомнения в том, что же на самом деле там произошло, начали высказываться Комитетом матерей Беслана, другими силами в России и международными наблюдателями. Басаев очень быстро воспользовался ситуацией, чтобы еще больше всколыхнуть дискуссию своим заявлением.

К.У. - Насколько локальные группы в разных странах (Испания, Англия) вдохновляемы терактами на Кавказе?

А.Д. - Мы не видели атак направленных против российских объектов, посольств и пр. в Европе. Что можно было бы ожидать, если бы теракты на Кавказе, война в Чечне была источником вдохновения для экстремистов в Европе. Они больше вдохновляются международной сетью салафитов, - таких, как Усама Бен Ладен. Людьми, которые интерпретируют ситуацию как конфликт цивилизаций. Я могу сообщить один факт, который может показаться интересным: 28 сентября 2005 на кавказском сайте сепаратистов впервые было размещено видео из другого, некавказского региона, из Индонезии.

К.У. - Какие есть типы исламских экстремистских групп в мире? Какие из них связаны с Бен Ладеном, а какие нет; какие связаны номинально, а какие проходят тренинги и в качестве компенсации совершают теракты?

А.Д. - Существуют признаки контактов между правыми радикалами в США с "Аль-Кайедой", но в основном эти контакты остаются не подтвержденными фактически. Насколько я знаю, правоохранительные органы США обеспокоены возможностью сотрудничества криминальных групп с "Аль-Кайедой". Но когда мы говорим об исламских сетях, то надо себе представлять, что означает быть связанным с "Аль-Кайедой". Например, важный человек в "Аль-Кайеде" приезжал в Алжир и налаживал связи с местными исламистами, включая предоставление для них тренингов в Афганистане, - думаю, что это очень ясная связь. Но бывают и такие случаи, когда некоторые люди пишут Бен Ладену, ищут сотрудничества с ним, но никогда не получают более, чем "благие братские" пожелания. Здесь можно говорить об идеологическом родстве, но не о реальном сотрудничестве. Но есть и организации, которые, так сказать, выросли на примере "Аль-Кайеды" и, не имея к ней прямого отношения, тем не менее довольно точно копируют ее действия. Такие группы есть во многих частях света, в Европе уже говорят о третьем поколении таких последователей Бен Ладена.

К.У. - Как "Кавказ-центр" и другие чеченские ресурсы используются в мире и как работают с подачей информации?

А.Д. - Они работают очень умело. Чеченцы были первыми, кто стал записывать боевые видео и размещать их на сайте. Изображения и видео - это один фактор, который делает сайт таким популярным. Другой фактор состоит в том, что сайт в состоянии обеспечить разные языки: турецкий, русский, английский. Кроме того, они быстро реагируют на изменяющуюся ситуацию с точки зрения Басаева. В частности, это касается событий в Нальчике: они очень скоро обеспечили информацию со стороны Басаева о потерях и пр. Также очень быстро они опубликовали письмо человека, которого содержали в заложниках во время войны 1992 году в той самой школе в Беслане. Одним словом, они очень оперативно реагируют на события, с чем другие радикалы как правило не справляются. "Кавказ-центр" работает как настоящее информагентство.

К.У. - Насколько терроризм стал религиозным в последнее время и потерял сепаратистскую окраску в Чечне?

А.Д. - Я думаю, что очень трудно отделить в данном случае сепаратизм от религии. Я совершенно согласен, что конфликт стал более религиозным, что находится в согласии с общей тенденцией и в других регионах. Если после Второй мировой войны многие сепаратистские группы придерживались марксизма-ленинизма, то после поражения этой идеологии они стали искать более глубинные основания для себя. Очень большую популярность получило представление о глобальном крестовом походе против ислама. Басаев замечательно умеет собирать единомышленников и мастерски использует их для своих целей. Допустим, почему дагестанцы должны воевать за чеченский сепаратизм, чем он им поможет в решении их проблем? Но переход войны на религиозную основу дал Басаеву дагестанский фронт.

К.У. - Кто борется с терроризмом наиболее эффективно в мире?

А.Д. - Если посмотреть с исторической точки зрения, то террористические кампании оканчиваются тогда, когда террористическая группа теряет поддержку людей, когда поддерживающие их люди начинают действовать против них. Как это, например, было в Уругвае и в других регионах. Пока власти плохо справляются с решением проблемы, с тем, чтобы отсечь террористов от поддержки населения. Для этого необходимо работать с недовольством, с проблемой, которую террористы используют для пополнения своих рядов. Нужно также пресекать финансовые потоки, питающие террористов, - хотя террористическая деятельность не нуждается в огромных суммах денег, как принято думать. Конечно, нужно ловить совершивших преступление и наказывать их. Но терроризм - это такое явление, которое всегда существовало и всегда будет существовать. Нет простого решения для того, чтобы избавиться от него. Надо с ним жить, надо снизить нашу чувствительность к нему. Он никогда полностью не исчезнет. Всегда найдутся обиженные люди, желающие о себе таким образом заявить. Главное работать с ним таким образом, чтобы не подбрасывать дров в топку, не помогать террористическим организациям нанимать все новых и новых сторонников для себя.

К.У. - Что еще важного произошло в среде чеченских сепаратистов в последнее время, на Ваш взгляд?

А.Д. - На мой взгляд, интересен факт реинтеграции Басаева в структуры правительства сепаратистов. Думаю, это прямое последствие убийства Масхадова. Кажется, Басаев несколько отступил от террористической тактики убийств гражданского населения, снизил уровень радикализма, который он демонстрировал захватом Театрального центра в Москве, взрывами самолетов и конечно терактом в Беслане. Но скорее всего это временное явление, своего рода передышка.

27 ноября 2005 года