Унесённые пытками

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В один прекрасный день в редакцию вместе с адвокатом Абдулом Магомедовым зашёл начальник отдела снабжения Махачкалинского отделения Северо-Кавказской железной дороги (СКЖД) Омар Алилов. Основанием для нежданного визита послужил материал независимого аналитика Георгия Колесниченко «Дагестан: новые зигзаги», опубликованный в «ЧК» 34.

В нём писалось, что вся эффективность работы правоохранительных органов, в поте лица борющихся с террористами и прочими нарушителями закона, сводится к нулю из-за продажности многочисленных «судей-взяточников». Прозвучали и прямые обвинения, в том числе и в адрес Верховного суда РД. А в качестве наиболее наглядного примера Колесниченко приводил историю с задержанием нашего гостя. Теперь читатель может ознакомиться с мнением самого Алилова.

Время доносчиков

— Расскажите, что с вами случилось?
— 5 июня по служебным делам я вылетал в Москву. В момент регистрации билетов в фойе аэропорта стремительно вошли около десяти вооружённых гражданских лиц.
Один из них подошёл ко мне, вежливо представившись работником ФСБ, сказал, что у них есть несколько вопросов ко мне.
— Задавайте их здесь, — сказал я.
— Это невозможно. Вам придётся пойти вместе с нами, — возразили мне. Уже в здании ФСБ стало известно, что меня задержали как подозреваемого в посредничестве в организации 2-х покушений на заместителя Председателя Правительства РД, управляющего отделением Пенсионного фонда РФ по РД Амучи Амутинова.
8 июня на меня завели уголовное дело по статье 277 УПК РФ: «Посягательство на жизнь государственного деятеля».
— Вы знакомы с Амутиновым?
— Нет. Мои жизненные пути с ним никогда не пересекались.
— Но он в многочисленных интервью указывает именно на вас как посредника в организации покушений...
— Я его не знал и не знаю.
— Почему Амутинов так поступает?
— Понятия не имею...
— Ваше задержание может быть обусловлено посещением якобы ваххабитской мечети по улице Котрова или знакомством с покойным Надиром Хачилаевым?
— Нет, в указанную мечеть ходят сотни и тысячи мусульман, а Хачилаева я знал лишь как лакца, депутата ГД РФ и председателя Союза мусульман России.
Приведённые обстоятельства в современном Дагестане могут послужить лишь поводом для внесения в «чёрный» список МВД и ФСБ.
А основанием для задержания обычно становится оперативная информация, после которой строится определённая версия, затем запускается карательный механизм, включая задержание, допрос в отношении внесённых в «чёрный» список — с целью подтверждения выстроенной версии.
Негодным средством в указанной цепи является доносчик — источник оперативной информации. Согласитесь, трудно ожидать объективной информации от безнравственного человека, каковыми являются поставщики заведомо ложной информации, часто сводящие личные счёты руками правоохранительных органов и спецслужб.
Ложь доносчика порождается и меркантильными соображениями — жаждой получить со специального фонда деньги, количество которых прямо пропорционально важности выдаваемой информации, и тут приходится сгущать краски либо фантазировать.
В том числе и потому, что доносчики исключаются из ведомости на получение «зарплаты», если длительное время не выдают информацию.
— Вам известны братья Газимагомед и Магомед Гаирбековы? Дело в том, что их арестовали как прямых исполнителей покушения. Тот же Амутинов утверждает, что они, в частности, входили в группу людей, созданную для исполнения заказа по его «устранению».
— Газимагомеда я знал как корреспондента еженедельника «МК» в Дагестане», но контактов с ним не имел никаких. О существовании другого брата я прослышал от представителей СМИ.
— Опять-таки, если принять на веру слова управляющего отделением Пенсионного фонда, братья Гаирбековы указали на вас как на посредника.
— Я не знаю поводов для появления таких заявлений. Но я знаю одно: и Гаирбековы, и многие другие, по моим сведениям, неоднократно вывозимые в Ханкалу, под воздействием изощрённых пыток могли подписаться под какие угодно преступления.
При этом, как до вывоза на военную базу, так и после Газимагомед неоднократно предупреждал родственников и адвоката, писал в письмах в Республиканскую и Генеральную прокуратуры, что не вынесет физического беспредела, что оговорит и себя, и других. Но в последующем, насколько мне известно, он отказался от собственных показаний.
Кстати, Амутинову не помешало бы оглядеться вокруг себя, и, очень возможно, там и окажутся и заказчики покушения на него, и авторы ложной версии моей причастности к нему.

Испорченное здоровье

— Возможно ли в наше время применение к лицам, только подозреваемым в причастности к преступлениям, пыток?
— Увы, это факт, с которым пришлось столкнуться мне самому. Вначале используется психологическое давление: признайся, мол, и мы постараемся тебе помочь. Если это не помогает, переходят к прямым угрозам. Лично мне говорили, что человек, имеющий на меня зуб, не сегодня, так завтра зашлёт в тюрьму убийцу для моего физического устранения. Был случай, когда ко мне подселили психически невменяемого человека, у которого на руках оказались лезвия для бритья.
И это в тюрьме, где даже ремней от брюк не оставляют! Естественно, такое соседство не очень-то способствовало успокоению даже ночью.
На просьбы о переводе сокамерника или меня в другую камеру следовал ответ: здесь не курорт, у нас нет лишних помещений. Я знал, что такими методами меня провоцируют на незаконные действия, а ведь на моём попечении семья, родственники.
Затем приходит пора прямых телесных воздействий, обычно называемое оперативно-следственными мероприятиями. И под этим безобидным словом «телесное воздействие» скрываются самые страшные пытки. Пройдя весь этот земной ад, я думаю, что эсэсовцы, фашисты и прочие нелюди сравнительно с нашей карательной системой — наивные дети, цветочки, так сказать.
— Конкретизировать нельзя?..
— Только один день из моей тюремной жизни. 23 июля оперативники УФСБ РФ по РД этапировали меня из СИЗО-1 в собственное административное здание.
Отсюда с повязкой на глазах и в наручниках я был вывезен в неизвестном направлении. Здесь относительно меня применялся весь инквизиционный набор современного палачества: электрический ток, иглы под ногти, избиение коваными сапогами и т. д.
Я несколько раз терял сознание. А требовали от меня как признания в пособничестве в покушении на Амутинова, так и оговора других неизвестных мне лиц, якобы соучастников.
Не знаю, как удалось вытерпеть всё это. 24 и 30 июля по возвращении в СИЗО-1 я был осмотрен врачом-невропатологом санчасти, который выявил сотрясение головного мозга, многочисленные ушибы в области переносицы, шеи, обоих запястий, левого предплечья, правой ягодицы, левой голени, угла лопатки, на спине, верхних и нижних конечностях.
Есть и судебное заключение № 2922 от 30 августа. Я в тюрьме похудел на 25 кг. Уже на свободе в течение месяца проводилось стационарное лечение в железнодорожной больнице Махачкалы. Но я до сих пор не могу прийти в себя: появилась забывчивость, постоянные головные боли, бессонница.
— Неужели такими методами выбиваются признательные показания?
— Дело обстоит именно так. Но есть и другая сторона этой проблемы. Общество постепенно теряет веру в закон, веру в людей в форме, обязанных защищать тебя и твой покой от преступников.
Дагестанцы — гордый народ. Испытав унижение в застенках современных концентрационных лагерей, некоторые, особенно молодые, для мести могут взяться и за оружие.
— Вы ненавидите правоохранительные органы и спецслужбы?
— Нет. В них работают и глубоко порядочные профессионалы. Я просто хочу, чтобы в их рядах было поменьше лиц, дискредитирующих своими действиями эти органы.
— Теперь перейдём к материалу Колесниченко. Он пишет, что несовпадение «интересов» правоохранительных органов и судебной системы привело к освобождению «промежуточного заказчика двух громких терактов в течение последнего года». Он имеет в виду вас...
— (в разговор вмешивается адвокат Магомедов) Мой подзащитный не является ни промежуточным, ни иным заказчиком терактов. Колесниченко необходимо хорошенько ознакомиться с 4 статьёй Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»: «содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции неви- новности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей».
— Автор также поражается, что «в первой половине августа Алилов был выпущен Верховным судом республики, хотя за несколько дней до этого Советским судом Махачкалы было продлено его содержание под стражей».
— «Всеобщее удивление» есть продукт воображения автора статьи — у дагестанцев есть более насущные заботы, нежели удивляться законным и обоснованным решениям вышестоящей судебной инстанции, каковой является Верховный суд РД по отношению к Советскому райсуду Махачкалы. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РД 8 августа принимала определение лишь об изменении меры пресечения, разновидностей которых только в статье 98 УПК РФ предусмотрено семь.
Само определение об изменении меры пресечения относительно Алилова принималось тремя судьями Верховного суда РД, которые на нескольких страницах машинописного текста мотивировали его, указав на необоснованность продления ареста нижестоящим судом. Мой подзащитный отпущен под подписку о невыезде. Он готов явиться на допрос в любое время и предстать перед судом, который и определит его виновность либо непричастность к преступлениям.
— Что скажете о сумме 1 млн долларов, якобы решивших ваши проблемы?
— (Алилов) Спасибо автору, который росчерком пера ввёл меня в клуб миллионеров. Правда, меня смущает отсутствие собственного жилья и других атрибутов богатого человека.
Если серьёзно, то ошибочная версия оперативников не только нанесла непоправимый вред моему здоровью, но и упустила много возможностей для установления истинных виновников трагедии, дважды постигшей Амутинова.
— Всё-таки, кто ваш покровитель?
— Всевышний Аллах!

Ахмеднаби Ахмеднабиев

Опубликовано 16 сентября 2005 года