В гостях у Путина

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

- Да, он живой человек! Слушает и понимает собеседника, возражает, соглашается... - председатель правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов в первый раз беседовал с президентом России Владимиром Путиным.

А мне вспомнился мой рассказ о встрече президента России с Комиссией по правам человека два с половиной года назад: "У него живая реакция, живые глаза, и выглядит он живым человеком - совсем не как с экрана телевизора".

Орлов говорил о деле Ульмана и его сослуживцев, 11 января 2002 г. около села Дайское Шатойского района ЧР расстрелявших шестерых человек, заведомо зная, что это мирные жители. Убийцы были дважды оправданы судом присяжных. Однако совет обратился к Верховному главнокомандующему Российской армии с просьбой о возбуждении дисциплинарного производства с целью увольнения из состава вооруженных сил лиц, совершивших порочащий армию поступок, даже в том случае, если они выполняли преступный приказ.

В Чечне можно безнаказанно убивать и насиловать, а признанные виновными в этом военнослужащие получают мизерные сроки условного наказания.

Президент сказал, что от оправдания Ульмана он испытал шок, обещал подумать о дисциплинарном производстве, согласился, что необходимо довести до сознания каждого военнослужащего недопустимость выполнения преступных приказов.

Но тут же, как бы в сторону, снова было сказано, что война есть война, что вчера в Чечне милиционера убили, не нашего - чеченского... а эти чеченские милиционеры еще недавно воевали в горах.

Ожидая своей очереди, я думала о том, что едва ли найду поддержку. Я предполагала говорить о кампании по фабрикации уголовных дел против чеченцев по обвинению в террористической деятельности. Почему наша судебная власть не может осудить убийц, но, не дрогнув, отправляет за решетку на долгие годы десятки молодых людей, не имея никаких доказательств их вины? Почему на зоне им сообщают, что никакими стараниями им не удастся заслужить условно-досрочного освобождения только потому, что они - чеченцы? Нетрудно догадаться, что можно услышать в ответ от собеседника, который делит милиционеров на наших (чьих?) и чеченских: "А они взрывают наши дома".

Но в том-то и дело, что "они" - те, кого мы защищаем, - ничего не взрывают, они садятся на скамью подсудимых и идут в лагеря не за свою вину, а за чью-то идею коллективной ответственности, на которой не может держаться такое государство, как Россия.

Я волновалась напрасно, времени для моего выступления не осталось. Не хватило времени и для юристов Тамары Георгиевны Морщаковой и Мары Федоровны Поляковой, собиравшихся говорить о реформе судебной системы.

Инициативу вне очереди перехватил Сергей Марков. Он вернул разговор к основной теме встречи: о финансировании общественных организаций, которые, по его мнению, получая деньги из-за рубежа и выезжая на них за границу, как-то даже нарушают суверенитет России. Эта мысль хорошо легла на тот, выделенный всеми СМИ, единственный произнесенный с раздражением пассаж из выступления президента о его категорическом несогласии с финансированием из-за рубежа политической деятельности.

Тема финансирования общественных организаций из государственных и частных российских фондов оттеснила на задний план все остальные.

Не получил развития наметившийся в выступлениях президента и председателя совета диалог о "непонимании" населением проводимых правительством реформ. С точки зрения Владимира Владимировича, проблема - в недостаточной "информированности граждан по поводу тех процессов, которые происходят в стране". Однако Элла Памфилова утверждает, что "высокопоставленные чиновники просто обуреваемы некоей интеллектуальной технократической спесью". Они не желают прислушиваться не только к гласу народа, но и пренебрегают предлагаемыми им высокопрофессиональными экспертизами, которые готовит совет при президенте. Так были отправлены в корзину экспертизы по монетизации, анализ бюджета 2005 года, поправки в пять законов об упорядочении вмешательства правоохранительных органов в финансово-хозяйственную деятельность предприятий, а также проект закона о праве граждан на индивидуальные и коллективные обращения. "Жаль, что они оказались невостребованными, - сказала Памфилова. - Я думаю, что, может быть, некоторых ошибок удалось бы избежать".

Я бы еще добавила, что также ушли в песок предложенные нами президенту еще в 2002 г. изменения в закон "О правовом положении иностранных граждан". При этом наш прогноз резкого роста коррупции за счет введения в этой области жесткого, спутанного, аморфного законодательства, к несчастью, блестяще подтвердился.

В третий раз с 2002 г., как и на двух предыдущих встречах правозащитников с президентом, Ида Куклина от имени солдатских матерей говорила о пенсионном обеспечении военнослужащих по призыву, инвалидов военной травмы III степени, по большей части с поражением спинного мозга. Дважды президент давал правительству поручение решить эту проблему, а на сей раз пояснил, что "эта категория привязана к другим категориям", решить этот вопрос отдельно не получается. Тогда, в 2002 г., искалеченных в армии ребят было около пяти тысяч, теперь их осталось всего две тысячи. Вопрос постепенно решится сам по себе, если не случится еще одной войны в России и не появятся новые солдаты из той же категории.

Владимир Познер убеждал президента в необходимости общественного телевидения, кажется, без большого успеха. А Владимир Соловьев жаловался на отсутствие у общества понимания происходящего и просил разъяснить ему "планчик". Президент на это сказал, что планчик понятен, а общество находится в процессе взросления.

Возможно, это и так. Однако никакой, даже самый живой и умеющий вести диалог президент не может построить демократическое государство вместо этого неповзрослевшего общества. Оно имеет право на свои ошибки, которые умная власть может смягчить. Но попытка построить демократию сверху может привести только к развалу России. Это я и сказала президенту на прощание, а он ответил: "Нет, Россия не развалится!". Больше всего на свете я бы хотела, чтобы он оказался прав.
 
Светлана Ганнушкина

Опубликовано 25 июля 2005 года