Дело Кадета: тертый палач

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Как известно, 29 марта в Грозном, в Октябрьском районном суде (председатель Майербек Межидов), вынесен приговор по делу действующего сотрудника МВД Сергея Лапина (кличка Кадет). Так сказать, федерала. В январе 2001 года, занимаясь в Чечне "антитеррористической" деятельностью (на должности оперуполномоченного по борьбе с терроризмом и оргпреступностью), Лапин от коллег по ВОВД (временному отделу внутренних дел) получил в свое распоряжение 26-летнего грозненца Зелимхана Мурдалова и стал пытать его, склоняя к доносительству... С тех пор Зелимхан исчез. Типичное чеченское преступление, за которое в 2005 году палачу дали 11 лет строгого режима.
 
Прежде всего, цитаты из приговора: "...Лапин, получив от следователя Журавлева... Мурдалова, завел последнего в свой кабинет, где... стал в течение нескольких часов совместно с не установленными следствием сотрудниками избивать Мурдалова, нанося ему руками и ногами, а также специальным средством - резиновой палкой ПР-73 - множественные удары в различные части тела, причинив ему повреждения в виде черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся угрожающими жизни патологическими состояниями в виде длительной утраты сознания, судорог, нарушения дыхания... Когда сотрудники ИВС, заметив на теле Мурдалова телесные повреждения, отказались помещать его в камеру, Лапин... составил от имени Мурдалова объяснение, что данные телесные повреждения Мурдалов получил при падении с высоты своего роста...".

"...Свидетель Малюкин Н.Г. (врач ВОВД на тот период. - А.П.)... показал, что 2 января 2001 г. около 9 часов вечера... придя в ИВС, он осмотрел Мурдалова... В камере с Мурдаловым он находился до 24 часов, за это время у Мурдалова было несколько приступов, не более 10... резко сокращались мышцы всего тела, зубы сжимались, глаза закатывались... он не дышал и находился в бессознательном состоянии... Он поставил Мурдалову четыре укола... Около полуночи он ушел из ИВС".

"...Свидетель Хадаев Х.Д. (сокамерник. - А.П.) пояснил суду, что к вечеру 2 января Лапин и с ним три-четыре человека привели в ИВС Мурдалова. Мурдалов не мог стоять на ногах. Правое ухо у Мурдалова было разорвано, висело на коже, рука сломана, одежда вся испачкана. Врач осмотрел Мурдалова, и он слышал, как врач сказал старшему Прилепину, что у Мурдалова открытый перелом руки, черепно-мозговая травма, перебиты яички... что требуется срочное хирургическое вмешательство, поскольку с такими повреждениями Мурдалов не сможет выжить. Врач ушел. Спустя полчаса лица, содержащиеся с ним в камере, стали звать дежурного и сообщили, что Мурдалов умирает. Он сказал, чтобы они прочитали над ним молитву по мусульманским обычаям. В таком предсмертном состоянии Мурдалов находился до утра. 3 января утром Лапин, Прилепин и еще несколько сотрудников волоком увели Мурдалова, стоять он не мог. Он уверен, что Мурдалов после таких повреждений умер и сотрудники милиции спрятали его труп. Лапин отличался особой жестокостью в пытках над задержанными. Задержанные Далаев и Гажаев рассказывали ему, что их пытал током, дубинками, молотками сотрудник по кличке Кадет. Далаеву плоскогубцами выдергивали мясо из груди, травили собакой, забили в ключицу гвоздь. Во время пыток спрашивали, где находятся боевики...".

"...Свидетель Баталов С.-Х.А. показал суду, что в ходе проверки заявления потерпевшего Мурдалова Астемира, поступившего в январе 2001 года, работники прокуратуры на территории, прилегающей к Октябрьскому ВОВД, обнаружили трупы трех подростков, которые перед тем катались на велосипедах около ВОВД. Трупы были изуродованы, выколоты глаза, снят скальп. В отношении неустановленных лиц в совершении преступлений по предварительному сговору с Лапиным уголовное дело выделено в отдельное производство...".

"...Утром 3 января Лапин, опасаясь, что факт причинения им Мурдалову телесных повреждений будет предан огласке, действуя по предварительному сговору с не установленными следствием сотрудниками, поставил от имени Мурдалова подписи... в постановлении об освобождении из ИВС в графе "подпись освобожденного", в протоколе личного обыска Мурдалова в графе "изъятые... предметы получил"... Затем не установленные следствием сотрудники Октябрьского ВОВД, действуя с ведома и согласия Лапина, вывели из ИВС Мурдалова и увезли его в неизвестном направлении...".

Расклад понятен. Свидетельские показания, принятые судом в качестве доказательств, не оставляют надежд в этом сомневаться. Но где жертва? Вот в чем главный вопрос. Зелимхана Мурдалова как не было, так и нет - судебный процесс не внес ни капельки ясности в это. Да, четыре с лишним года множество людей делали все, чтобы такой приговор состоялся. Искали Лапина, когда он был в бегах. Дезавуировали медицинские справки, когда он пытался представить себя инвалидом и не являться в суд. Сносили хамство Лапина и его товарищей из Ханты-Мансийского УВД на заседаниях. Но ради чего? 11 лет "строгого режима"?

Нет, конечно. Семья Мурдаловых начинала почти бесперспективные бодания с системой, на что до них в Чечне никто из тысяч им подобных семей не решался, да и сейчас не решается, ради одного: а где, собственно, Зелимхан? Ответ на этот вопрос Мурдаловы ждали от государства, потому что Лапин - госслужащий.

Ответа нет. Лишь время от времени на процессе Лапин, обращаясь к Астемиру, отцу Зелимхана, повторял: "Я не убивал его... Я его не убивал...". Или: "Я здесь только для того, чтобы доказать отцу, что я не убивал его сына". И - молчок.

Да, судья Межидов пытался спрашивать: "Его убили? Тогда кто его убил? А если нет, то где он?" - но не следовало ни звука. И больше ничего судья позволить себе не мог. У нас сейчас такой УПК: у судьи нет процессуальных прав интересоваться чем-то вне предъявленного прокуратурой обвинения, а прокуратура (Чеченской Республики и ЮФО) не только не предъявила их, но и провела дело Кадета таким образом, что "неустановленные" садисты (в строго замкнутом пространстве, в здании Октябрьского ВОВД, где все наперечет), помогавшие Лапину и пытать, и уничтожать следы этих пыток, остались "неустановленными". И даже если в показаниях свидетелей появлялись конкретные фамилии прямых руководителей Лапина - Прилепина (начальника службы криминальной милиции ВОВД) или Кондакова (начальника ВОВД), которые оба были на месте в момент преступлений Лапина, - то по велению прокуратуры и Кондаков, и Прилепин тут же исчезали как процессуальные лица... Их не вводили в дело как соответчиков - напротив, прокуратура их старательно выводила из дела. А на суде уже ничего сделать было нельзя: закон на стороне палачей.

Это значит: состоявшийся приговор - все равно компромисс с силовиками-федералами. Он половинчат и не до конца честен. И значит, это только полдела. Его можно будет считать завершенным, лишь когда или сам Зелимхан Мурдалов, или его тело будет найдено, а это произойдет, лишь когда перед судом предстанут изобличенные Кондаков, Прилепин, а может, и еще кто-то повыше, отдававший тогда распоряжения. Процесс, завершившийся в Грозном, еще раз продемонстрировал: главный позор страны - похищения людей государственными служащими и бессудные расправы, которые они учиняют над ними (наш "Абу-Грейб"), - продолжается потому, что государство (прокуратура) покрывает палачей в зависимости от числа звезд на погонах, государство не ищет похищенных, и семьи обречены на полную в этом самостоятельность.

О деньгах. Почему удалось все довести до этого приговора? Потому что у Мурдаловых был хороший адвокат. Сам суд длился полтора года, до этого долго и трудно тянулось следствие. А хорошему адвокату надо платить, тем более что серьезную часть работы по делу приходилось выполнять в Верховном суде в Москве и, значит, адвокат требовался московский. Так вот, впервые на процессе в зоне "антитеррористической операции" работал столичный и, что важно, русский адвокат Станислав Маркелов, он представлял интересы чеченской семьи Мурдаловых. До Маркелова ни один московский адвокат в этой зоне не работал, Маркелов - первооткрыватель. Все, кто видел, как вел себя Маркелов в Грозном, не могли не оценить его мужества в весьма непростых ситуациях, самообладания и профессионализма.

Но кто платил Маркелову? Надо ведь было постоянно летать на Северный Кавказ. Иногда - каждую неделю. В истории второй чеченской войны останется следующее: всю финансовую нагрузку процесса против Лапина взяла на себя Международная амнистия, знаменитая международная правозащитная организация (лондонский офис). Взяла - потому что никто больше не брал. Ни одна российская правозащитная или общественная организация. Чеченский бизнес также в полном составе блестяще проигнорировал возможность помочь в первом подобном, по всем пунктам прецедентном процессе, чрезвычайно важном и для других тысяч чеченских семей в республике, которые находятся в том же положении, что и Мурдаловы... Увы. Более того, очевидна противоположная тенденция: богатые чеченские люди охотно помогают, когда федералы требуют выкуп за похищенного, - платят этот выкуп, материально поддерживая бандитизм федералов и вертикаль государственного терроризма. Еще раз - увы.

Кроме финансов, Международная амнистия по всему миру организовала сбор подписей с требованием справедливого суда над Кадетом, и тысячи писем пришли сначала на имя Путина, а потом стали частью материалов дела в Грозном. И это было то, от чего судья Межидов никак не мог отвернуться - он сам об этом говорил. С другой стороны, письма послужили поддержкой и лично ему - судья, надо отдать ему должное, тоже совершил свой подвиг, все эти полтора года процесса он ходил по лезвию бритвы, между прочим. Потому что он ходил по Грозному.

Пропадут ли эти усилия многих людей даром? Или федералы наконец будут вынуждены осознать, что нельзя безнаказанно убивать и похищать людей в Чечне? А люди в Чечне - что надо последовательно противостоять военным преступникам, не боясь их, как это делала семья Мурдаловых?

Дай бог. Другого способа сокращения числа бессудных казней и расправ в Чечне пока нет.
 
Анна Политковская

Опубликовано 4 апреля 2005 года