Суд в оцеплении. Его организовала личная охрана обвиняемого

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Грозном продолжается первый в истории "антитеррористической операции" судебный процесс над федералом - нижневартовским милиционером Сергеем Лапиным, который в 2000-2001 годах был оперуполномоченным по борьбе с терроризмом в составе Ханты-Мансийского сводного отряда милиции, дислоцированного в чеченской столице на улице Павла Мусорова.

Лапина ("чеченская" кличка-позывной - Кадет) обвиняют в тяжких преступлениях - соучастии в похищении и пытках 26-летнего грозненца Зелимхана Мурдалова, который, будучи задержан на одной из центральных улиц города, был привезен в Октябрьский ВОВД (временный отдел внутренних дел), где хозяйничали "ханты", был зверски избит в кабинете Кадета, после чего 3 января 2001 года бесследно исчез и числится с тех пор пропавшим без вести.

Судебные разбирательства проходят в Октябрьском районном суде Грозного под председательством Майербека Межидова уже в течение полутора лет, однако только сейчас, в серии заседаний конца ноября 2004 года, удалось сдвинуть процесс с мертвой точки: начато рассмотрение дела по существу предъявленных Кадету обвинений (ст. 286 ч. 3 - "Превышение служебных полномочий", до семи лет лишения свободы; ст. 111 - "Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью"; ст. 292 - "Служебный подлог").

До этого "борец с терроризмом" откровенно уклонялся от суда и налаживал свою жизнь: родная система, МВД РФ, невзирая на чрезвычайную тяжесть вменяемых Кадету преступлений против личности, тихо, не привлекая внимания, восстановила подсудимого на службе, и теперь он, находясь под подпиской о невыезде, опять трудится оперуполномоченным уголовного розыска в Нижневартовском городском УВД, носит погоны, имеет табельное оружие и стоит на страже закона...

Тем не менее на ноябрьских заседаниях Кадет вел себя как закоренелый рецидивист - дерзко, нагло, хамовато, в шестой раз поменял свои показания, полностью отказался признавать свою вину и свалил все на тех своих товарищей по "антитеррористической операции", которые погибли.

Очень по-мужски. Не правда ли?

Военно-полевой грозненский суд

Майербек Межидов - председатель Октябрьского районного суда Грозного, практикует в полуразрушенном здании бывшего департамента госбезопасности Ичкерии по улице Поповича. Если прямо посмотреть на эту коробку - вроде бы дом. С тыла - один каркас, для осуществления правосудия кое-как отремонтировано меньше половины первого этажа со стороны входа. Тут холодно, как в рефрижераторе, и редкие "лампочки Ильича" так скупо выдают людям свет, что необходимое чтение судьей Межидовым, немолодым уже человеком, документов - экспертиз, протоколов допросов - смело можно назвать подвигом во имя правосудия.

Другой подвиг - осуществление "свободного" правосудия в оцепленном здании. Где еще такое видано? Неизвестные в камуфляжах, с бритыми головами, обвешанные автоматами, приехав на БТРах и бронированных "УАЗах", держат на мушке каждого, кто переступает порог суда и покидает его. Части из нас достаются еще и реплики, одна другой "краше".

Это - бригада охраны Кадета, подсудимого. Он с ними приезжает, он с ними уезжает. Даже когда Кадет курит в перерывах, его прикрывают собой члены этой бригады. Как прокомментировал происходящее Олег (так представился: "командир опергруппы МВД"), человек абсолютно бандитского вида, со здоровенным то ли автоматом, то ли гранатометом, который он держит, как младенца, у груди, у него "устный приказ командующего" (группировкой МВД в зоне "антитеррористической операции") на охрану Лапина.

- От кого?

- Сами знаете, - злобно чеканит Олег.

От чеченцев, надо думать.

От несчастной Алеты, тети замученного Кадетом Зелимхана Мурдалова, которой стало плохо, как только начали зачитывать, что и как делали "ханты" в Октябрьском ВОВД с ее племянником 2 и 3 января 2001 года. "Ханты" - так именуют в Грозном бойцов Ханты-Мансийского сводного отряда милиции, отличавшихся даже тут жестокостью и наглостью.

От Астемира Мурдалова, то и дело с силой сжимающего седые виски низко опущенной головы. Он - отец Зелимхана.

От жертв пыток "хантов" - тех, которые чудом выжили и вышли из застенков Октябрьского ВОВД. От жен и матерей похищенных "хантами" людей, ловящих теперь каждое слово и судьи, и Кадета - с надеждой, а вдруг хоть что-то проскользнет о судьбе и их мужа, сына, брата...

Все эти женщины и мужчины жмутся в сторонке. "Личная бригада" довольно и откровенно ухмыляется, дополняя эту чудовищную картину государственного поощрения преступников в погонах.

"Меня бросили под пытки"

Наконец заседания начинаются. Люди дышат в холодном зале, и только тогда становится тепло. Но пока еще все трясутся от сырости, Кадет требует слово - его речь пересыпана приблатненными интонациями, и он полностью отказывается от всего, что говорил раньше.

Судья: А зачем вы все это говорили?

Кадет: Я боялся. Меня бросили под пытки. В течение месяца меня пытали в чеченском РУБОПе.

Судья: Кто пытал?

Кадет: Следователь Байтаев. Я признался бы и в убийстве Кеннеди. У меня не было выбора - мне надо было что-то говорить.

Кадет переходит к плачущим интонациям. О том, как его пытали на предварительном следствии, он будет повторять еще много-много раз. В результате получается следующая картина. Всякий раз, когда его кто-то допрашивал по делу - то ли Байтаев из РУБОПа, то ли временно исполняющий на тот период обязанности прокурора Грозного В. Мороз, то ли следователь республиканской прокуратуры В. Игнатенко, - на Кадета или психологически, или физически неимоверно давили. Мол, признавайся, иначе запрем в тюрьму.

- Я не хотел в ИВС, вот и признавался, - объясняет Кадет.

- Но это же было в присутствии адвоката? - пытается напомнить судья.

- Какого адвоката? Абалаева говорила мне, что таких, как я, надо резать?

Прокурор Октябрьского района Грозного Владимир Розетов (он представляет на процессе гособвинение): У вас были телесные повреждения во время содержания в ИВС РУБОПа?

Кадет: Да. Меня содержали без зубной щетки и пасты. Вы представляете?

Адвокат Станислав Маркелов (московский адвокат, защищает сторону потерпевшего Астемира Мурдалова): Почему в деле нет вашего заявления о применении физического воздействия к вам?

Адвокат Григорий Дегтярев (нижневартовский адвокат, защитник Кадета) тут же повышает голос и чуть ли не срывается на крик (у него такая странная манера, которую он распространяет даже на судью): У моего подзащитного травма психического порядка. Признаки постстрессового расстройства! Вы не имеете права!

Однако это очередной блеф. В предыдущих судебных заседаниях уже было доказано, что ничего подобного у Кадета не было.

Судья: Но раньше вы хотя бы говорили, что вывели Мурдалова за пределы ВОВД, после чего он пропал. Почему сейчас отрицаете?

Кадет: Говорил, потому что на меня психологически давил Мороз, зампрокурора, который допрашивал.

Прокурор Розетов, горько и очень тихо: Мороз убит?

Судья Межидов: Вы обжаловали действия Мороза?

Кадет: Посчитал - не нужно.

Сказка про давление Мороза - еще один блеф. И тут необходимо короткое отступление - картинка из 2001 года: когда Кадета вызывали на первые допросы в грозненскую прокуратуру к Морозу, "ханты" приезжали туда большим отрядом и оцепляли здание, держа его в прицелах автоматов и гранатометов, пока Кадет был у Мороза, по ходу дела громили, что попадалось под руку, внутри прокуратуры, угрожали расправой тем, кто там работал. То есть психологическое давление действительно имело место - только давили не прокуроры. А на них.

Судья Межидов: А кто на вас давил в Нижневартовске? Вы ведь были уже не в Чечне?

Кадет: Прокуроры Дин и Леушин, приехавшие меня допрашивать из ЧР.

Леушин тоже погиб?

Кадет с вызовом, опять меняя тошнотворно-плачущий тон на хамский и то и дело грозя указательным пальцем в сторону судьи, изрекает: Думаю, Мурдалова бил Таймасханов (Салим Таймасханов - оперуполномоченный того же Октябрьского ВОВДа. - А.П.). Он его и куда-то дел из ИВС.

Судья: Вы не давали показаний ни на Мороза, ни на Таймасханова, пока они были живы. И тут же меняли показания, когда узнавали, что они погибли. Как это объяснить?

Кадет: Если вас пытают сутки подряд, вы подпишете все что угодно. У меня не было выбора.

И с места Астемир Мурдалов, спокойно и горько: А у наших был выбор?

Наконец терпение вершащих правосудие подходит к пределу. Прокурор Розетов просит судей огласить предыдущие показания Лапина - напомнить ему их, так как расхождения принципиальные. Судья Межидов начинает зачитывать протоколы предыдущих допросов Лапина С.В., произведенных в Нижневартовске, по месту его жительства, в Пятигорске, в Грозном - в самых разных местах и самыми разными следователями: "... От услуг адвоката отказываюсь. Могу сам осуществлять свою защиту. По существу обвинения виновным себя признаю. Показания давал добровольно... Готов подтверждать показания на очных ставках...".

Кадет с раздражением расшвыривает на столе УК и УПК, он недоволен и не думает этого скрывать. Но судья продолжает: "... Вопрос следователя: Кто на вас воздействует? Почему вы постоянно меняете показания? Ответ: На меня никто не воздействует. Впервые меняю показания, потому что раньше не придавал им значения...".

Это - принципиальная фраза, ключевая и много объясняющая. Действительно, подавляющее большинство федералов в Чечне даже и не держат в голове, что к ним может быть применено уголовное законодательство за похищения и убийства гражданского населения. В среде федералов тот герой, кто уничтожил чеченца. А трус тот, кто испугался уничтожить. Так продолжается пять лет, а Кадет - вдруг привлеченный к ответственности - почти одинокое исключение?

Первый доказанный случай типичных для последних пяти лет в зоне "антитеррористической операции" в Чечне обстоятельств. Когда жизнь и судьба "врага" на "вражеской территории" не стоят ровным счетом ничего. Когда только случайное стечение обстоятельств - как было в истории с Зелимханом Мурдаловым - позволило надеяться на расследование и правосудие. Когда права человека не играют никакой роли по сравнению с ложно понятой борьбой с террором. Недаром Кадет несколько раз повторял на ноябрьской серии судебных заседаний: "Я не думал, что это будет серьезно". И поэтому - врал, как хотел. И потом снова - врал, что хотел. И в третий раз - врал... В четвертый. Пятый. Шестой.

Следующее заседание суда по делу Кадета-Лапина 15 декабря - будет допрос свидетелей обвинения.

Анна Политковская

Опубликовано 29 ноября 2004 года