О чем говорят и молчат в Беслане

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Комиссия по расследованию обстоятельств теракта, которую возглавляет член Совете Федерации Александр Торшин, работает в Беслане наездами. Жителей оповещают о днях, когда можно прийти и дать показания. Они приходят.

Когда журналист бесланской газеты "Жизнь Правобережья" Эльбрус Тодтиев пришел в комиссию, его выслушали сам Торшин и генерал Шаманов, которого Эльбрусу представили как консультанта.

Сам Эльбрус проходил срочную службу в танковых войсках. Служил в конной милиции Осетии, руководил спецротой осетинских милиционеров во время конфликта с Ингушетией. Эльбрус хорошо разбирается в видах оружия, четко перечисляет армейскую технику, которая была применена при штурме бесланской школы. Два танка Т-72 с гладкоствольным 125-миллиметровым орудием и один - то ли Т-90, то ли Т-80. Стреляли по школе болванками со стороны улиц Первомайской и Коминтерна. Разрушили торцевую стену школы, пробили стену в актовом зале, снесли решетку на окне в столовой. Стреляли по крыше школы. Видел Эльбрус и вертолеты: Ми-8, военно-транспортный, и Ми-24, боевой. По его словам, они барражировали над школой, давали наводку на боевиков, в том числе и тех, которым удалось уйти из оцепленной школы. Гранатометы были не только у спецназа, но и простых солдат из оцепления. Они палили по боевикам. То есть по школе.

О применении огнеметов "Шмель" Эльбрус знал еще задолго до информации в "Вестях недели". У Эльбруса в школе был десятилетний сын Тимур. После взрывов в спортзале Тимур вместе с другими мальчишками выскочил во внутренний двор школы и оказался под перекрестным огнем наших снайперов и боевиков. Одного из мальчиков ранило в ухо, крутануло, он упал. Тимур, убежавший за это время вперед, вернулся и стал толкать его впереди себя: "Иди! Иди!". Мальчик спасся. Тимура убили. Но опознали его только в ростовской лаборатории - тело очень сильно обгорело. Каким образом мог сгореть Тимур, находясь уже не в спортзале, а на улице?

- У спецназа ГРУ были "Шмели", - утверждает Эльбрус. - Они, конечно, не имели права их применять, но я наших не виню. Мой кровник - тот боевик, который выстрелил сыну в затылок. Семнадцать фамилий я уже знаю.

Московская комиссия в общем-то далека от осетинского Беслана. Ночуют депутаты и сенаторы во Владикавказе, в котором и во время штурма, и во время траура, по свидетельству местных жителей, работали казино, ночные клубы и дискотеки. Но даже Торшин спросил у Эльбруса: "Что будет, когда пройдет сорок дней?". Спрашивал упорно, несколько раз. Было понятно, что это, может быть, самый главный вопрос, который сейчас волнует Москву.

- Будет сорок первый день, - ответил тогда на вопрос сенатора Эльбрус Тодтиев. Еще он добавил: - Те, кто хотят что-то делать, не будут об этом громко говорить.

Один старый, умный и добрый человек, со слезами в глазах сказал мне: "Я пойду с Эльбрусом мстить за его сына Тимура". У него никто не погиб в этой школе, но он сказал это так, как будто и ему терять больше нечего.

Маербек Туаев тоже ходил к Торшину. У Маербека погибла в школе десятиклассница дочь Инна. Туаевы живут в Школьном переулке. Там два пятиэтажных дома, подъезды которых выходят на общий двор. Погибло в общей сложности из этих многоэтажек 32 человека, в основном - дети. Все говорят, что теперь этот двор - самый тихий в Беслане.

Маербек все три дня провел во дворе и на своем балконе второго этажа, с которого прекрасно видна школа. Во время штурма он спасал детей. Что бы сейчас ни говорили про ополчение, в котором были и отцы детей, и южноосетинские эмвэдэшники, и бесланские милиционеры, именно эти люди спасли большинство заложников. Власти, спасатели и пожарные оказались не готовы спасать. Глохли пожарные машины, застревали в пробках "скорые", не было воды, не было покрывал на носилках, не было квалифицированных рук, чтобы нести носилки. Поэтому носилки раздали местным, а "скорым" стал весь частный легковой транспорт Беслана.

Московская комиссия задала Маербеку вопрос: "Можно ли назвать штурм школы "спецоперацией"?".

- Это была самая настоящая армейская операция с применением тяжелой военной техники, - ответил Маербек. - Но я наших спецназовцев и военных не виню. Я виню тех, кто отдал им приказ об использовании танков.

В Беслане действительно многие снимают кепки (головной убор местных мужчин), когда говорят о погибших спецназовцах. В школе, на стенах столовой, куда после взрывов в спортзале боевики загнали людей, кто-то из выживших заложников написал: "Альфа, Вымпел! Спасибо ребята...".

Общественный совет по распределению гуманитарной помощи, в который входят 32 родственника погибших и пострадавших в школе, одним из первых принял решение: включить десять погибших альфовцев и вымпеловцев в общие списки и выплатить их родственникам материальную помощь с транзитного счета.

Маербек Туаев возглавляет этот общественный совет. Он устал отвечать на вопросы о гуманитарке, которую, судя по сообщениям центральных СМИ, уже всю разворовали. Устал показывать выписки с транзитного счета и объяснять, почему еще не начались денежные выплаты.

Во-первых, еще нет точных списков, сколько было в школе заложников, сколько погибло, сколько осталось в живых, сколько тяжело и легко раненных, сколько на самом деле пропало без вести. Приняли решение, что эти списки должна составить прокуратура, потому что первоначальные списки были "слегка разбухшими". Некоторые люди записались в заложники или записали своих родственников. В прокуратуре же все дают свидетельские показания и потом уже получают "справку потерпевшего". Только когда будут опрошены все, кто сейчас в списках (это 1345 человек), отфильтруется и статистика. И только тогда общественный совет примет решение, как распределить средства с транзитного счета, на котором в момент нашего разговора с Маербеком было 670 млн рублей, 517 тысяч долларов, 51 тысяча евро. Счет постоянно пополняется.

Я, конечно, тоже спросила Маербека, уверен ли он, что деньги дойдут до людей.

- Правом финансовой подписи обладает министр соцразвития и труда Осетии Лариса Туганова. Дзасохов и его министры уговорили нас согласиться на это. Мы в свою очередь настояли, чтобы никто не имел права снимать с этого счета деньги без официального решения общественного совета. К тому же новый глава администрации Беслана Владимир Ходов дал нам свое слово.

Маербека выдвинули в общественный совет 37-й и 39-й дома по Школьному переулку. Люди, которые похоронили своих детей, доверяют Маербеку, потому что он тоже похоронил свою дочь. Доверяют люди и новому главе Владимиру Ходову, потому что он похоронил своего внука.

За всю гуманитарку, которую принимает и распространяет общественный совет, отвечает каждый из 32 родственников погибших и пострадавших заложников. Но многие из них считают, что стопроцентная гарантия есть только у "помощи из рук в руки": когда люди приезжают, берут списки нуждающихся и сами ходят по домам.

Елена Милашева

Опубликовано 11 октября 2004 года