"Можно, мы больше не будем выходить из дома"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Елена и Залина

Мама троих детей Марина Вазагова кажется молодой жизнерадостной девушкой. Только иногда застывает и смотрит невидящим взглядом. В московскую Российскую детскую клиническую больницу ее привезли с десятилетней Леной. Утром первого сентября Марина с младшим - четырехлетним Маратом - была в поликлинике. Двум старшим девочкам - тринадцатилетней Залине и Лене - идти до школы пять минут, решила не провожать. О захвате школы узнала сразу же. Новости в маленьком Беслане расходятся не то чтобы быстро - мгновенно.

- Я бросилась на улицу, - рассказывает Марина, - автобуса не было, выбежала на дорогу - машины не останавливались. Примчалась к школе. Марат бежал со мной. Потом я все пыталась ему объяснить, чтобы не выходил на улицу: там стреляют. А он твердил, что не боится.

Залина вырвалась из здания сразу, как обрушилась крыша. Марина нашла дочку в тот же день. Где Лена, не знали еще сутки. Обнаружили ее уже в больнице во Владикавказе. Теперь там лежит Залина с бабушкой, постоянно звонит маме, говорит, что скучает и скоро вернется домой. Лене до этого еще далеко.

Про захват школы десятилетняя Лена рассказывает охотно: появились какие-то люди, начали стрелять. Девочка подумала, это такая игра, и охотно побежала в школу со всеми. Потом долго выясняла у мамы: почему там были женщины в черном и с закрытыми лицами? Там же было жарко, почему они тоже не разделись?

В спортивном зале Лена и Залина оказались далеко друг от друга. Ходить по залу не разрешали, за разговоры обещали расстреливать. Особенно террористы злились, если слышали осетинскую речь.

О том, почему захватили школу, Лена не расспрашивает. О своих одноклассниках и учителях - тоже. Единственное, что спросила у мамы: как они умерли? Мама долго говорила про взрыв и обрушившуюся крышу. Лена молчала. Вспоминает про детей соседей. Половину из них еще не нашли...

Как убивали заложников, Лена не видела. А Залина показала маме большой синяк на щиколотке: когда террористы начали расстреливать мужчин, учитель физкультуры Иван Константинович упал девочке на ноги. Залина пожаловалась только, что пришлось сидеть на полу, поджав их.

- Когда стали взрывать, я сжалась, - показывала Лена маме, - обхватила себя руками и лежала.

После взрыва девочка потеряла сознание. Помнит только, как кто-то нес ее на руках.

- Куда попали осколки? - спрашиваю я. Марина показывает на себе: правая нога, левая, живот, подмышка, оба предплечья, палец, лицо... Позже Марине сказали, что, когда девочку вынесли из здания, ее не было видно из-за крови. Осколок, попавший в живот, задел кишечник. Но его уже вытащили.

Теперь Лену увезли на вторую операцию. Собираются извлечь осколок из руки и зашить большой палец, где началось нагноение. Мама растерянно ходит по пустой палате.

Неизвестно, будет ли после операции сгибаться рука, двигаться палец. От осколков на лице могут остаться мелкие шрамы.

Дома Лена не отходила от телевизора. Здесь отказывается смотреть любимые мультики, слушать музыку или играть с детьми, постоянно жалуется на боль в недолеченной руке, очень много пьет, ни на секунду не отпускает от себя мать и начинает волноваться, если ее не видит.

- Она вот про Киркорова говорила, - вспоминает Земфира из соседней палаты. - Раз уж в Москве оказалась, очень ей хочется его увидеть. Лена тут фантазировала, как он в палату входит, ростом, наверное, даже выше папы. Может, вы напишете?

Милана и Диана

У сестер Миланы и Дианы Есиевых - одинаковые длинные хвостики, черные глаза и широкие улыбки.

- Красивые, - говорю им.

- У моего брата не могло быть других детей, - отчеканивает их тетя Земфира. И уже не отворачивается, чтобы скрыть слезы.

Провожать в школу первоклашку Милану пошла вся семья Есиевых: папа Эльбрус, мама Фатима и пятилетняя Диана.

Эльбруса убили сразу. Когда из здания школы слышались выстрелы и говорили, что террористы расстреливают всех мужчин, Земфира не верила. Казалось, что этого не может быть, брат выйдет невредимым и все будет по-старому. А дети, все понимая, до сих пор не спрашивают про папу. И слово "Беслан" не произносят. О том, что было в школе, не говорят ни с психологом, ни с тетей. Только в Пироговскую больницу, где лежит их мама, звонят каждые два часа.

Около мамы Фатимы взорвалась одна из бомб. Четвертый месяц беременности - а осколок попал в живот... Хоть бы Фатиму удалось спасти.

У девочек - осколочные ранения, у одной повреждена печень (попал осколок), у второй затемнение в легком. Когда Милана подпрыгивает, из-под голубой кофточки виднеются залитые зеленкой швы.

- Покатай меня! - Диана весело забирается в большую инвалидную коляску. Где они и что с ними, девочки понимают пока с трудом.

- Это нашу первую школу восстанавливают? - спрашивали Диана и Милана у тети, глядя в окно палаты на недостроенную больничную пристройку. - Мы теперь учиться здесь будем, да?

Что они в Москве, дети знают, но осознать не могут - слишком уж далекой она кажется - Москва.

Земфира живет во Владикавказе. Но, по ее словам, о захвате школы в Беслане вся республика узнала за полчаса. Трое суток женщина дежурила у школы. Теперь и Марина, и Земфира сами сдают анализы и проходят медосмотр.

- Прихожу я к врачу, а она мне: тебе не сюда, тебе к психиатру. - Марина улыбается.

Москвичи приходят в больницу постоянно. Палаты завалены игрушками. В руках у девочек - громадные воздушные шары с надписью "Выздоравливай".

- Привяжи мне их к рукам и ногам, - говорит Диана, - я взлечу!

Сейчас детям предлагают ехать на реабилитацию в Италию. Родители не хотят.

- Вот приедем домой, домой... - твердит, как заклинание, Земфира.

- Все будет хорошо, - говорю я. Неубедительно, но ведь должна же я это сказать.

- Нет, - Земфира качает головой. И добавляет: - У меня маме совсем плохо после всего...

... Лену привезли с операции, совсем маленькую на большой больничной каталке.

- Больно... - Ребенок плачет. Марина прижимается лицом к бледной черноглазой головке. Каталка исчезает в палате.

Операция прошла хорошо, считают врачи. Но о выписке из больницы еще и не упоминают.

Спрашиваю о том, что было во время захвата школы, участвовал ли отец Лены.

- У моего мужа нет оружия, - удивляется моему вопросу Марина. - Он не входил в школу со спецназом.

Ни Земфира, ни Марина не чувствуют ненависти и не думают о мести. И почти не смотрят новостей. Они не знают, кто были террористы, откуда они пришли и чего добивались. Для них это неважно. Есть палата, операции, врачи. Ночные кошмары, термин "осколочные ранения", боль. Есть дом, где придется заново строить жизнь, искать детям новую школу и убеждать их в нее пойти.

- Мы ведь теперь в школу не будем ходить? - спрашивают сестры Есиевы у Земфиры. - Можно мы, когда вернемся, вообще не будем выходить из дома? Можно? Хорошо.

Елена Рачева

Расчетный счет Миланы и Дианы Есиевых:

Банк получателя: Инвестсбербанк (ОАО), г. Москва

БИК: 044525311.

ИНН: 7708001614.

Корр. счет: 30101810000000000311.

Получатель: Есиева Земфира Викторовна, счет N 42305810200170000167.

Назначение платежа: для зачисления на счет 42305810200170000167 Есиевой Земфире Викторовне.

Опубликовано 23 сентября 2004 года