Итоги года

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Начало нового года - это всегда подведение итогов года ушедшего. "Планов громадье", выстроенное 12 месяцев назад, не всегда обнаруживается выполненным, и почти всегда встреча очередного года сопровождается разочарованиями и новыми надеждами, новыми планами и новыми грандиозными проектами. Рассуждать об итогах прошедшего года в Чечне принято с непременным энтузиазмом, с обязательным поминанием прошедшего референдума, президентских выборов и началом выплат долгожданных и многажды обещанных компенсаций за разрушенное в ходе войны (заметим, еще продолжающейся) жилье и имущество. Однако даже на фоне этих победных реляций в Чечне результаты прошедшего года для нас выглядят не слишком обнадеживающими. Все также безысходен быт наших граждан, и - самое главное и самое ужасное - все также продолжают бесследно исчезать люди по всей республике. Нас убеждают в том, что все хорошо, что республика "поступательным движением" устремлена к миру, согласию и благоденствию, что войны давно нет, а есть только обыкновенное "обеспечение общественного правопорядка силами милиции". Однако так ли это на самом деле? Попробуем все же подвести некоторые итоги прошедшего года. В ноябре 2003 года руководство Чеченской Республики озвучило планы на ближайшее время. Два наиболее амбициозных пункта в этом проекте звучали следующим образом:

1) к Новому, 2004 году, вернуть всех чеченских беженцев из палаточных лагерей Ингушетии; 2) встретить Новый год без основных руководителей сепаратистов, в частности, Масхадова и Басаева.

Обе проблемы уже давно не новые, относящиеся скорее к разряду набивших оскомину. Разрешить их на протяжении четырех лет пытается многотысячная группировка российских войск, а также несколько тысяч гражданских лиц из различных министерств, ведомств и комиссий как федерального, так и местного уровня. Чего удалось за это время добиться местным властям, и почему обе эти задачи неизменно остаются недостижимыми для такого количества обладающих властью и силами людей?

Ликвидация палаточных лагерей

Попытки ликвидировать палаточные лагеря в Ингушетии предпринимаются уже давно, почти столько же времени, сколько эти лагеря существуют. Уже много раз власти как республиканского, так и федерального уровня назначали "крайние и окончательные" сроки возвращения всех беженцев к родным руинам. Очередное возвращение было запланировано на канун президентских выборов в Чечне и должно было состояться 1 октября прошлого года. Но и оно сорвалось. Ни обещание выплатить компенсацию, ни заверения в гарантированной безопасности никак не убеждают вынужденных переселенцев в необходимости вернуться в воюющую республику. И хотя чеченские и ингушские власти не устают уверять общественность в том, что никто из лагерей насильно выселен не будет и что возвращение беженцев домой - дело исключительно добровольное, в реальности все выглядит совершенно иначе. Очевидно, что столь пристальный интерес властей именно к палаточным городкам объясняется тем, что последние своим убогим внешним видом и минимальными условиями для жизни привлекают много внимания к себе, как у вездесущих журналистов, так и у заезжих делегаций, интересующихся реальной обстановкой в Чечне. Приведем в качестве примера историю лагеря с лермонтовским названием "Бэлла". Давление на обитателей этого городка продолжалось очень долго, практически с тех пор, как два года назад в недрах временной чеченской администрации вызрело решение о том, что всех беженцев необходимо вновь загнать обратно в зону антитеррористической операции, разумеется, строго соблюдая при этом "добрую волю" желающих вернуться. Сначала беженцев пытались выкурить из лагеря в октябре 2001 года, затем - в сентябре 2002-го, а третий раз - в сентябре 2003 года. И каждый раз с приближением назначенной даты начинались карательные операции против обитателей городка. Осенью 2002 года российские силовые структуры совместно с ингушским ОМОНом бульдозерами снесли палаточный лагерь "ИМАН" в пригороде Малгобека. Свыше 8000 обитателей городка категорически отказались возвращаться в Чечню, "пока там идет война", и вынуждены были расселиться в частном секторе, снимая жилье за деньги и потеряв при этом право на получение гуманитарной помощи от МЧС России. Ликвидация городка "Бэлла" началось год спустя, осенью 2003 года. Самый благоустроенный лагерь в Ингушетии, где имелась собственная двухэтажная школа, два детсада, медпункт и даже спортивная площадка, был населен беженцами, которые раньше проживали в железнодорожном составе между Слепцовском и Карабулаком. После неоднократных увещеваний и откровенных угроз в лагере - на пороге зимы - поочередно отключили свет и газ, после чего некоторые обитатели городка вынужденно согласились вернуться в Чечню, а некоторые, особенно несговорчивые, переселились в соседний городок "Амина". Очередной раунд гонений на лагеря беженцев начался в ноябре этого года. Тогда, после известного призыва Ахмата Кадырова вернуть всех беженцев в Чечню, в палаточные городки вновь зачастили ходоки от миграционной службы Чечни и комитета по делам вынужденных переселенцев при правительстве республики. И вот на днях - новые вести из Ингушетии: жителям городка "Барт" предписано немедленно освободить лагерь и переселиться либо в частный сектор, либо на родину. Методы, которыми власти различных уровней пытаются вернуть беженцев обратно в Чечню, красноречивее всего свидетельствуют о том, что они руководствуются отнюдь не благом этих несчастных людей, а исключительно лишь собственными весьма сомнительными интересами. Главное требование отказывающихся вернуться на родину людей - обеспечение безопасности - все еще продолжает оставаться невыполнимым, а значит, годы лишений и унижений, проведенные ими в невыносимых условиях беженского существования, могут в одночасье оказаться напрасными.

Справка "Голоса Чеченской Республики": с начала второй чеченской войны в Ингушетии располагалось 6 палаточных лагерей, в каждом из которых разместилось от 3 до 7 тысяч беженцев. Всего в начале войны в палаточных лагерях, по данным российских правозащитников, проживало около 50 тысяч человек.

Охота на лидеров боевиков

Эта бесконечная мыльная опера началась еще в 2000-м году. Тогда, сразу же после того, как руководство военной операцией в Чечне было передано в руки ФСБ, верховная власть России поставила перед спецслужбами задачу - к маю 2000 года уничтожить всех основных лидеров боевиков, и о результатах этой масштабной спецоперации доложить президенту страны. После того, как в феврале того года во время выхода из Грозного погибло несколько знаменитых полевых командиров, задача эта казалась не такой уж и трудно достижимой. Однако перешедшие к тактике партизанской войны участники и лидеры сопротивления не повторяли больше ошибок начала войны, предпочитая делать ставку на "методику пчел, когда многочисленные мелкие укусы парализуют противника" (формулировка Шамиля Басаева). Шли годы, войной в Чечне давно уже руководит МВД, а главная цель этой войны так и не достигнута, то есть, Масхадов и Басаев как были неуловимы, так таковыми и остаются по сей день. Правда, в охоте за ними появился весьма пикантный момент - денежный интерес. Теперь уже мало кто помнит, что впервые цену за голову "террориста номер один" предложил генерал Трошев еще в 2001 году. Тогда он предложил награду в 1 миллион долларов любому, кто предоставит информацию о местонахождении Басаева. Генерал не уточнил, кто конкретно и из каких источников будет оплачивать расходы на ликвидацию полевого командира, однако трошевский почин пришелся многим по вкусу, и ставки за головы лидеров чеченских боевиков стали расти как на аукционе. Сумма, предложенная в преддверии парламентских выборов руководителями новообразованного блока "Родина" - 100 тысяч рублей - многим показалась смехотворной на фоне растущих день ото дня цен на этот необычный "лот" Сам Басаев на торги вокруг своей личности отреагировал вполне адекватно, обратившись к своим визави с презрительной критикой относительно суммы вознаграждения. Басаев предложил увеличить ставку на несколько миллионов долларов из "резервного фонда", который предложил составить из украденных за последние годы из российского бюджета миллиардов. И, кажется, к пожеланию бригадного генерала прислушались. Сразу же после этого письма Рамзан Кадыров заявил о 5 миллионах за голову своего главного врага, напомнив при этом, что "Президент Кадыров пожелал встретить Новый год без Басаева и Масхадова, и мы этот подарок ему сделаем". Но поймать искомых опять не удалось. О том, насколько велико было разочарование "охотников за террористами" можно судить по тому, что буквально на днях Ахмат Кадыров обнародовал сумму нового гонорара за поимку Басаева - 50 (!) миллионов долларов. Эта баснословная сумма, которую простому обывателю даже трудно себе представить, отныне ждет своего хозяина, вот только желающих (или имеющих возможность) ее получить по-прежнему не обнаруживается. В чем же причина такого парадокса? Военные на этот счет уже высказались. Устами всезнающего Шабалкина они недавно посетовали на то, что... окружение Басаева оказалось слишком неподкупным. Так и представляешь себе эту картину: Шабалкин в высокогорном ущелье с чемоданами, набитыми денег на стрелке с ближайшими товарищами полевого командира подбивает их на сделку "Басаев в обмен на миллионы". Однако, скорее всего, неподкупность окружения чеченских лидеров является лишь одной из причин неудач "охотников". Какими бы преданными своим вождям не были товарищи Басаева с Масхадовым, однако ведь приходится же им где-то, в каких-то населенных пунктах, хоть изредка, но появляться, ночевать у кого-то, подлечиваться, элементарно передвигаться. И все это - незамеченными? Отнюдь. Просто, как ни тяжело военным и новым чеченским властям в этом признаваться, а лидеры и участники сопротивления все еще (и все же) пользуются определенной поддержкой у населения. И дело тут не только в пресловутом страхе перед расплатой за стукачество. Скорее дело в том, что за четыре года "контртеррористической операции" у населения была возможность воочию убедиться в том, насколько обещания освободителей расходятся с их реальными делами. На фоне абсолютно неизбирательного отношения к чеченскому народу, когда лояльно настроенные по отношению к новым властям люди уничтожаются с такой систематичностью, как и настроенные враждебно, когда, вопреки всем обещаниям, "ночной стук в дверь" все также маячит перед каждым жителем республики, а на бесчисленных блокпостах продолжаются поборы и унижения, несовместимые с чувством собственного достоинства, любое противодействие власти воспринимается определенной частью народа как благо и даже как необходимость. И потому власть может навинчивать цены на ненавистных командиров до бесконечности, но те все так же будут оставаться неуловимыми. Очевидно, что прежде чем объявлять очередную запредельную сумму за головы своих врагов, наделенным властью мужам следовало бы позаботиться о том, чтобы убедить народ в чистоте и благородстве своих помыслов, а также в том, что именно они, а не те, за кем они гонятся - наиболее достойны того, чтобы говорить от имени народа.

P.S. На своей недавней встрече с президентом России В. Путиным Ахмат Кадыров не без удовольствия говорил о том, что в Саудовской Аравии его приняли на высшем уровне. "Это значит, что они признали наши действия в Чечне по нормализации обстановки в республике", - сказал Кадыров. На что Путин ответил: "Это признание, конечно, очень важно, однако важнее, чтобы было признание своего народа..."

Зарина Тургаева.

Опубликовано: февраль 2004 года.