Дело Закаева, или как скомпрометировать перед миром умеренного чеченского эмиссара

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Какие интересные вещи творятся в здании лондонского городского суда на Боу Стрит! Судебный спор о выдаче в Россию одного из представителей чеченской оппозиции, специального представителя президента Масхадова по иностранным делам Ахмеда Закаева, представлял в начале формальную процедуру, но давно уже превратился в нечто иное, чем скучный спор юристов об интерпретации международных договоров об экстрадиции.

В британском суде, который должен решить, насколько обоснованны российские обвинения Закаева в многократных убийствах, и после того его выдать или не выдать Москве, фигурируют выдающиеся представители российской общественности - депутат Государственной Думы Сергей Ковалев, бывший секретарь Совета безопасности Иван Рыбкин, федеральный министр по Чечне Станислав Ильясов, заместитель российского генерального прокурора Сергей Фридинский, известный московский журналист Андрей Бабицкий и многие другие.

А их свидетельские показания касаются не только поступков Закаева, но и коррумпированной судебной и тюремной систем в Российской Федерации, жестоких действий российских федеральных военнослужащих в Чечне, а также способов манипуляции Кремлем информацией о конфликте. Трудно поверить, что такого рода унижение было в интересах Москвы в декабре прошлого года, когда она попросила о выдаче Закаева. Но если не смотреть поверхностно, а попытаться проникнуть в суть лондонских событий, то сразу окажется, что уже вполне достаточен сам факт, что процесс о выдаче Закаева в Британии происходит. По всей вероятности, Москва на победу в деле Закаева уже не надеется и готова просто "перетерпеть" все остальные предстоящие заседания, приносящие ей только неблагожелательную огласку.

Кто такой Закаев?

Вернемся к началу всего дела. Перед нами стоит ключевой вопрос: кто на самом деле Ахмед Закаев и почему его московский режим ненавидит до такой степени, что по всей Западной Европе добывается его выдачи?

Ахмед Закаев родился в 1959 году в чеченской семье, депортированной в 1944 (также как большинство одноплеменников) жестоким сталинским режимом в неуютный Казахстан. Вернувшись в 60-ые годы в Чечню, Закаев окончил курс сценического искусства и стал известным членом ансамбля в Грозненском театре. С началом первой русско-чеченской войны в 1994-96 гг. он, как и большинство своих соседей, сменил свою профессию на оружие и стал известным полевым командиром чеченского сопротивления против русских. Вооруженная группировка под его командованием действовала на юго-западе страны около Урус-Мартана и участвовала, между прочим, в молниеносном захвате Грозного в августе 1996.

Благодаря своим военным заслугам середины 1990 годов, Закаев скоро проник в высшие круги чеченской политики. Будучи умеренным и прагматичным лидером, он представлял чеченскую сторону в мирных переговорах в Хасав-Юрте, которые в 1996 положили конец первому вооруженному конфликту между Москвой и Грозным. После того он стал заместителем чеченского премьер-министра и спецпредставителем Аслана Масхадова по иностранным делам. Кроме того, он и в дальнейшем командовал своей группой. В сентябре 1999 вспыхнул второй русско-чеченский конфликт, и Закаев тогда краткое время участвовал в боевых действиях на чеченской стороне. В 2000 году после ранения Закаев уехал за границу и стал самым известным представителем режима Аслана Масхадова в Западной Европе.

Посредник

Когда чеченское сопротивление начало дробиться и для международной общественности стали виднее скорее радикальные исламские группы Шамиля Басаева, Ахмед Закаев всегда придерживался умеренных взглядов, всегда ища компромисс и акцентируя с самого начала необходимость мирных переговоров между Кремлем и представителями президента Масхадова об окончании кровавого конфликта. А в такой роли был Закаев успешным. В течение двух последующих лет он принимал участие в ряде важных встреч с видными западными политиками и в марте прошлого года вел переговоры, например, с генпрокурором Международного трибунала по бывшей Югославии в Гааге Карлой дел Понтэ о возможном учреждении для Чечни подобного института.

В ноябре 2001 Закаев даже приехал в Москву как представитель чеченской оппозиции для краткой встречи с представителем президента Путина генералом Виктором Казанцевым. Эта встреча должна была стать началом официальных мирных переговоров между Москвой и Грозным, однако из-за нежелания Москвы других встреч не последовало. В августе прошлого года Закаев, как представитель Масхадова, принимал участие в неформальных переговорах об окончании чеченского конфликта, которые состоялись в Лихтенштейне благодаря поддержке со стороны американских фондов и при участии некоторых видных русских и чеченских политиков.

Закаев также участвовал в подготовке Всемирного чеченского конгресса, который состоялся осенью 2002 в датском Копенгагене и пытался убедить западное общество в том, что легитимно избранный режим президента Масхадова все ищет мирных путей урегулирования конфликта в Чечне и что этот режим не имеет ничего общего с радикалами, провозглашающими джихад против Москвы.

Террорист

Такое мнение совсем противоречило официальной точке зрения Москвы. Для нее режим Масхадова являлся лишь одной из нескольких чеченских групп, объединенных в сопротивлении против федерального центра. Москва такие группы называла "международными террористами".

А доказывал это Кремль тем, что хотя режим Масхадова умереннее радикала Басаева, этот режим не сумел до сих пор отмежеваться от басаевских терактов. Более того, ряд полевых командиров Масхадову не подчиняется, и таким образом его режим никого не представляет и можно его также называть "международным террористом". А с террористами, по мнению Москвы, переговоров не ведут. У террористов одна лишь возможность - сложить оружие и сдаться.

События 11 сентября 2001 и захват чеченскими радикалами московского театра в октябре прошлого года убедили Кремль в его точке зрения. Кремль также стал чаще и отважнее устраивать облавы на тех представителей чеченской оппозиции, которые на международной сцене подвергали сомнению выше указанную трактовку. Сразу после трагических событий в московском театре на Дубровке в октябре прошлого года Ахмеда Закаева задержали в датской столице Копенгагене, где проходил выше упомянутый Всемирный чеченский конгресс. После того, как датский суд отказал Москве в его выдаче, Закаев отправился 5 декабря 2002 в Лондон, где он живет со своей семьей. Но там сразу после приезда его опять задержали прямо в аэропорту Хитроу и предъявили обвинения, выдвинутые против него Москвой.

Благодаря поддержке его многолетней покровительницы, известной британской актрисы Ванессы Редгрейв, заплатившей за него денежный залог в размере 50.000 фунтов стерлингов, Закаев остался на свободе. Однако у него забрали паспорт и таким образом ограничили его движение на международной сцене. Более того, с 30 января текущего года Закаеву грозит выдача в руки российских судов.

Обвинение

В материалах, представленных российской генеральной прокуратурой лондонскому суду, наконец, отсутствуют обвинения Закаева в ответственности за теракт в московском театре в прошлом году, хотя до начала суда об этом московские представители много и часто говорили в СМИ. Закаев от этого теракта неоднократно отмежевался, и поскольку у противной стороны не было достаточных доказательств, Москва взялась за другие, более старые обвинения. В переданном российским генпрокурором лондонскому суду документе утверждается, что Ахмед Закаев якобы отвечает за убийства нескольких российских милиционеров и православного священника - отца Анатолия, совершенные в 1994-96 гг., когда Закаев был полевым командиром в чеченском городе Урус-Мартан. Среди 12 пунктов обвинения содержатся две статьи, согласно которым Закаев якобы участвовал в 1998 году в незаконном задержании и ранении гражданина РФ Ивана Соловьева, ровно как и в чеченской вылазке в Дагестан летом 1999 года, в результате которой погибли несколько десяток мирных граждан. (Полный текст обвинения можно прочитать на сайте www.zakayev.ru).

Козырем обвинения московской стороны должен был стать священник отец Сергий, приехавший лично в Лондон - ровно как и Иван Соловьев - дать показания против Закаева. Его показания касались 1995 года, когда с выше упомянутым отцом Анатолием он выехал в Чечню, чтобы оказать посредничество в освобождении одного из пленных русских солдат. Священников похитили недалеко Урус-Мартана, отца Анатолия убили, а после отца Сергия отпустили на волю. Отец Сергий в настоящее время уверяет, что именно Ахмед Закаев руководил бандой похитителей, и таким образом несет ответственность за унижение его достоинства, а также за пытки и убийство отца Анатолия.

Однако отдельные судебные заседания лондонского суда выявили противоречия в показаниях отца Анатолия, ровно как и в ряду других пунктов российского обвинения. Во многих интервью, которые отец Сергий дал сразу после своего освобождения из чеченского плена в 1995 году, он, например, ни разу не упоминает имя Ахмеда Закаева. Более того, отец Сергий в разговоре с представителем русской правозащитной организации "Мемориал" Александром Черкасовым (который, кстати, перед лондонским судом также выступал), записанном в чеченской столице Грозном пару недель после освобождения из плена, называет виновником похищения другого боевика, некого Доку Махаева. Лишь в 2002 году отец Сергий впервые начинает заявлять в СМИ, что ответственность за его похищение и смерть его коллеги несет именно Ахмед Закаев. Этот факт вызывал подозрения в сознательной манипуляции данными. Даже тогда отдельные заявления отца Сергия противоречили друг другу.

Ход дела

Другие свидетельские показания обвинителей, в том числе и показания Ивана Соловьева, представленные перед судом британским юристом Джеймсом Льюисом, также вызывают серьезные сомнения. Свидетели обвинения выдают свои догадки за факты и иногда отвергают свои прежние утверждения. А когда они коснулись некоторых бесспорных пунктов - как например участия Закаева в захвате Грозного в 1996 году, в результате которого погибло много мирных жителей, или других вооруженных действий, совершенных его группой - защита ответила тем, что российская сторона неправильно выдает тогдашнюю войну между Россией и Чечней, заключившуюся последующими мирными переговорами, за террористические атаки чеченских боевиков. Более того, защитники Закаева сослались на всероссийскую амнистию для всех участников первого российско-чеченского конфликта, провозглашенную российским парламентом в 1997 году, согласно которой нельзя никого из одной или другой стороны привлечь к ответственности за участие в вооруженных действиях в указанное время. Что касается участия Закаева в пытках Ивана Соловьева и в нападении на Дагестан в 1999, защита добавила, что оба обвинения выдуманы и не соответствуют действительности.

Заместителю российского генпрокурора Сергею Фридинскому, который принимал участие в некоторых заседаниях лондонского суда, наверно не понравилось, что допросы свидетелей обвинения и защиты постепенно начали касаться более общих тем данного дела - как например вопроса о том, что случилось бы с Закаевым в случае, если бы его действительно выдали в Россию, смог ли бы он надеяться на справедливый суд, каково состояние российских тюрем, каким образом в них обращаются с гражданами РФ чеченского происхождения, и т.д. Сергей Фридинский в одно время даже обратился посредством СМИ к лондонскому судье Уоркмену с призывом перестать заниматься этими обстоятельствами и сосредоточиться на теме экстрадиции. Судья в этом решительно отказал.

Таким образом, свидетели защиты - в том числе депутаты российского парламента Сергей Ковалев и Юлий Рыбаков, известный московский журналист Андрей Бабицкий, а также выше упомянутый представитель российской правозащитной организации "Мемориал" Александр Черкасов - перед лондонским судом детально описывали ужасающее состояние судебной и тюремной систем в России, ровно как и массовые нарушения прав человека в Чечне, за которые в большей мере несет ответственность Москва.

Скомпрометировать и сделать неподвижным

Решение лондонского городского суда по делу экстрадиции Ахмеда Закаева можно ожидать в начале сентября этого года. Но уже сегодня ясно, что если российская генеральная прокуратура не предъявит в последнюю минуту какие-нибудь новые обвинения, в ее просьбе выдать Закаева в Россию будет отказано. Небрежный подход к судебному процессу британского представителя Росси и убогие обвинения, представленные до сих пор суду, свидетельствуют о том, что никакого сюрприза ожидать не надо. Остается ответить на вопрос: зачем был весь процесс Москве нужен и дал ли он ей ожидаемые результаты?

Кремль, вероятно, ходом дела доволен, хотя его успех сомнителен, если брать во внимание неприличные факты, представляемые перед судом. Вопреки резким официальным заявлениям в поддержку обвинений против Закаева Кремль, собственно говоря, не ожидал, что судебное дело могло бы кончиться по-другому. Зачем тогда весь этот шум? Один из передовых британских специалистов по Чечне Томас де Ваал сказал в суде, что настоящий режим президента Путина был заинтересован в одном - скомпрометировать перед миром и на определенное время сделать неподвижным умеренного чеченского эмиссара, доказывающего западной общественности вопреки воле Москвы, что мирные переговоры в Чечне возможны и что кремлевский режим в них не заинтересован. "Речь идет о политически мотивированной попытке уничтожить зарождающийся процесс мирного урегулирования, и это меня волнует", - сказал де Ваал. Большинство наблюдателей, ищущих причину всего дела, с ним согласны.

Хотя Москве данная задача удалась, и международной репутации Закаева был действительно нанесен ущерб судом, его дело, хоть и на короткое время, опять привлекло международное внимание к жестоким действиям российских федеральных войск в Чечне, и цена в виде международного позора, которую во время судебных заседаний пришлось Москве заплатить, оказалась довольно высокой.

Источники:
Биография Ахмеда Закаева (Би-Би-Си, Грани.Ру)
Интервью с Ахмедом Закаевым (IWPR, www.zakayev.ru)
Лондонский процесс (www.zakayev.ru, Jamestown Foundation)

Опубликовано 5 августа 2003 года