Чеченские силовики в суде не раскрыли всех деталей гибели дагестанцев

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Полицейские, признанные потерпевшими по делу о гибели восьми дагестанцев в Чечне, в суде уходили от ответов на вопросы стороны защиты относительно деталей перестрелки или ссылались на забывчивость, рассказала мать одного из убитых Бурлият Махаева. В показаниях потерпевших есть нестыковки, указала правозащитница Жанна Исмаилова.

"Кавказский узел" информировал, что правозащитники не смогли добиться рассмотрения дела убитых в Чечне дагестанцев на родине. Окончательный отказ в этом был сделан Верховным судом России 19 сентября. На заседании Верховного суда Чечни 26 ноября четверо чеченских полицейских, признанные потерпевшими по делу, заявили суду, что не помнят подробностей перестрелки. На заседании 29 ноября потерпевшие отказались от дальнейшего участия в процессе. Защита не верит, что бой вообще происходил.

Верховный суд Чечни продолжил 12 декабря рассмотрение дела убитых жителей Дагестана. На заседании допросили сотрудников силовых структур, признанных потерпевшими, часть из которых ранее от участия в судебном процессе и дачи показаний отказалась. Один из свидетелей прибег к помощи переводчика, рассказала корреспонденту "Кавказского узла" мать одного из подсудимых Бурлият Махаева.

"Было впечатление, что прокурор задавал одни и те же вопросы, чтобы следующие [свидетели] могли ответить на них так же, как и предыдущие. Прокурор и судья наводили их на верные ответы или блокировали наши вопросы, мотивировав тем, что свидетель уже ответил, или что они плохо владеют русским языком. Один и вовсе пользовался переводчиком, при том, что все они имеют высшее образование", - рассказала Махаева.

Защита поставила под сомнение показания свидетелей, так как в очередной раз никто из них не помнил ключевые эпизоды произошедшего, в том числе и указанное в материалах дела участие в операции силовиков из Дагестана.

"Они сказали, что там было две патрульные машины и дальше стояла белая "Приора". Мы просили уточнить, какой регион [был указан на госномере автомобиля] - 05 или 95... Они говорят, что они не знают, что не смотрели на ту "Приору" и об участии полиции [Дагестана в операции] им ничего не известно", - рассказала Махаева.

В судебном заседании, которое намечено на 13 декабря, на 10.00 мск, планируется продолжить допрос свидетелей обвинения, отметила женщина. "Там еще остались свидетели со стороны обвинения. Сотрудников двух патрульных машин в количестве 10 человек уже допросили", - сообщила Махаева.

Защите не позволили прояснить обстоятельства, связанные с тем, как ранее похищенные в соседней республике молодые люди оказались на территории Чечни для совершения нападения на посты патрульно-постовой службы, отметила она.

"Когда одна мать спросила о похищении, ей заявили, что этот вопрос не рассматривается, что мы рассматриваем нападение на сотрудников полиции. А в Махачкале, по нашему общему мнению, ждут решения по чеченскому делу, чтобы на основании него закрыть дагестанское о похищении, где часть из нас проходят потерпевшими", - полагает Махаева.

По словам Махаевой, в материалах дела в отношении ее сына имеются сведения, установленные посредством биллинга телефонных соединений и адресной детализации, что в день похищения и на следующий день Пахрудин Махаев находился в Махачкале на проспекте Шамиля, где расположен Центр по противодействию экстремизму (ЦПЭ) при МВД Дагестана.

"При этом, например, WhatsApp Гашима Узданова просматривался на протяжении полугода [после похищения], все сообщения читались, а еще весной 2017 года он включился и опять был в сети. И у нас есть документ, нотариально заверенный, что он просматривался и читался", - рассказала она.

Судебное заседание проходит в обычном режиме. На заседании присутствовали семь матерей убитых, в здании в связи с процессом никаких усилений нет, отметила Махаева. "Фото- и видеосъемку делать запретили, только аудиозапись. Мотивировали безопасностью", - сказала женщина.

Родные не исключают версию об имитации нападения на силовиков

Руководитель правозащитной организации "Сердце матери" Жанна Исмаилова, присутствовавшая на судебном заседании 12 декабря, поделилась с "Кавказским узлом" впечатлениями от допроса потерпевших.

"Четверо допрошенных давали показания «один в один», что все стояли за машинами, что приближающихся [к выставленному посту ППС] машин было две. Далее их просили рассказать, как все было, кто напал. Отвечают, что некий сотрудник Алимурзаев посветил фонариком в сторону машин, подошел, началась стрельба, выстрелы начались из «семерки», потом был хлопок из первой машины, а часть свидетелей утверждает, что со второй машины. Один из допрошенных в настоящий момент уже уволен, он попросил переводчика. Четверо являются действующими сотрудниками", - рассказала Исмаилова.

На вопрос защиты о продолжительности боя свидетели после разногласий все же сошлись на том, что бой продолжался не более пяти минут. При этом сотрудники сообщили, что оставались на месте боестолкновения еще около трех часов и уехали оттуда под утро.

"Их спрашивают, если вы столько там находились, вы что, не видели, что произошло с машинами? Отвечают, что не помнят... Не помнят, сколько пуль по ним выпустили, горели ли машины или нет, как долго горели. На все вопросы потерпевшие отвечать затруднялись. Судья и вовсе отвечала за них, что если не помнят, то так и могут сказать", - отметила Исмаилова.

При этом она выразила сомнения относительно показаний о ранениях. "В материалах дела говорится, что какой-то из сотрудников был ранен, что он упал. А в медицинских заключениях говорится, что они были всего лишь контужены. Как могла произойти контузия, когда все они находились, с их же слов, за машинами, они не поясняют", - сказала Исмаилова.

По ее словам, в показаниях потерпевших есть нестыковки. "Они каждый по-разному все говорят, нестыковки в деталях. Сегодня (12 декабря) четверо последних заявили, что там был туман, что было ночью, другие - что с вечера... А там настоящая инсценировка боя была. Когда мы ездили, там машины как стояли рядом друг с дружкой, там ни трава не сожженная, просто поставили их там. Мы 10 октября 2016 года выехали на место и расспрашивали свидетелей, это жители Чечни, которые прошли войны, они знают, как ведется бой, и нам сказали, что бой велся в одну сторону", - рассказала правозащитница.

Исмаилова вместе с родными убитых провела собственное расследование, на основании которого она считает, что похищенные парни были убиты, а впоследствии привезены на место, где инсценировались бой и убийство, а затем были сожжены трупы.

По ее словам, родственники не исключают, что все это было сделано для хищения их имущества, так как до настоящего момента не установлено местонахождение дорогих автомобилей, принадлежащих убитым, а также ничего неизвестно о крупных денежных суммах, которые были в тот день при себе у некоторых из похищенных.

"Мы представили факты похищений, даже видео, как бежали за ребятами, где видно лицо сотрудника, который бежал за Клычом, похищенным в Хасавюрте. Мать Клыча провела большую работу, она доказала, что ее сын был поставлен на профучет [по экстремизму] уже после убийства, задним числом. В июне мать умерла, не выдержала всего этого", - сообщила Исмаилова.

Адвокат международной правозащитной группы "Агора" Сергей Денисенко, представляющий интересы родителей погибших, от комментариев относительно хода процесса воздержался "в интересах дела".

"Кавказский узел" ведет хронику вооруженных инцидентов, нападений, взрывов и похищений людей в Дагестане.