Ура! У нас цензура!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Цензура почти введена. Запрещено цитировать высших руководителей России, оправдывающих арабских и иных террористов и призывающих к сдержанности в их отношении.

Итак, Совет Федерации своим решением практически ввел цензуру на территории России. Остается, правда, надежда на то, что Президент России может и не утвердить поправки к законам "О средствах массовой информации" и "О борьбе с терроризмом". Но надежды эти эфемерны. Во-первых, известно, что срочность продвижения этих поправок обуславливалась недовольством Президента тем, как СМИ освещали теракт на Дубровке и в особенности - их критику в адрес организаторов спасения заложников, в результате которого погибли (только официально) 128 человек.

Во-вторых, учитывая отношение Путина к прессе, поднимающей чеченскую тему, что особенно ярко проявилось во время его скандально-шокирующего ответа датскому журналисту, ждать монаршей милости СМИ не приходится.

Напомню, что отныне под запрет к публикации подпадает любая информация, оправдывающая или пропагандирующая терроризм или экстремизм, препятствующая проведению контртеррористической операции или содержащая высказывания лиц, препятствующих проведению контртеррористической операции или оправдывающих сопротивление ее проведению.

Запрещается также распространять сведения о технологии изготовления оружия, взрывчатых:

Если Минпечати усмотрит в публикациях запрещенные темы, оно вынесет предупреждения, а потом по решению суда аннулирует лицензию.

Безусловно, пропагандировать терроризм нельзя. И оправдывать его тоже. Однако, то, что придумали составители закона, никак не связано непосредственно борьбой с терроризмом. Скорее наоборот. Данные поправки призваны, прежде всего, переложить на журналистов ответственность за промахи во внутренней и внешней политике, а также переложить на них ответственность конкретных руководителей всех уровней.

Кроме того, создан прекрасный кнут для прессы.

Начнем с самого начала. Вот например, скажите на милость, отчего закон запрещает СМИ оправдывать терроризм, зато не запрещает делать это высшим должностным лицам страны, включая Президента и министра иностранных дел.

Ведь не так давно, во время очередного обострения ситуации в Израиле, когда ЦАХАЛ был вынужден жесткими методами подавлять терроризм на своей территории, когда арабские террористы захватили главнейшую святыню христианства, российское руководство осудило действия Израиля.

Или отныне по логике законодателей, российским СМИ отныне запрещено цитировать высказывания российского руководства, направленные на сдерживание Израиля в отношении палестинских убийц?

Впрочем, те, кто придумывали ограничения для прессы, вряд ли имели в виду Израиль. Ведь, как стало известно, благодаря Сергею Ястржембскому, нашего Президента "достала" все-таки, Чечня.

Учитывая расплывчатость и неопределенность формулировок закона, можно предположить, что российским СМИ запрещено подвергать критике действия силовых структур в Чечне, так как это может быть расценено, как препятствование проведению контртеррористической операции. А в Чечне, как мы помним, проводится именно она, родимая. Правда, недавно Путин оговорился, что там идет война, но, как известно, война это не покер, и чтобы война в Чечне стала войной необходимы определенные процедуры, коих пока нет.

Однако, точно так де, по-видимому, нарушения закона можно усмотреть и в критике высказываний или действий лиц, оправдывающих все, что происходит в Чечне. Например, если в Чечне будет (не дай, Бог) сбит очередной вертолет с ротой солдат на борту, как это уже было, все сведения по данному поводу могут быть объявлены секретными (так как запрещено давать подробности проведения контртеррористтической операции), а очередную ложь о том, что вертолет был не сбит, а упал по вине пьяного летчика, нельзя будет подвергать сомнению.

Или вот еще пример. Путин решил создать МВД Чечни - вопреки логике антипартизанской войны в условиях почти стопроцентно враждебного окружения.

Мне естественно, немедленно хочется сказать, что если бы Гитлер вел себя так же на оккупированных советских территориях, мы б войну выиграли не в 45году, а гораздо раньше. И если бы кумир нашего Президента Сталин действовал бы так же в Западной Украине, Белоруссии и Прибалтике, там партизанская война продолжалась бы до самого развала СССР.

Но так сказать нельзя, так как Президент принимает решение в рамках контртеррористической операции, а критикуя его действия, я автоматически становлюсь на сторону террористов (получается по закону).

В общем, любую дурь прикрыть можно.

Еще один пример: вот есть желание объяснить, почему Москва - рай для терактов. Что практически бесконтрольное строительство мелких архитектурных форм, движение в жилом фонде, "ракушки", многочисленные подземные коммуникации со свободным доступом - все это само приглашает потенциальных взрывников. Но по нынешнему закону этого объяснять нельзя, так как это может быть расценено, как пособничество террористам.

Кстати. А хорошо о Че Геваре в СМИ отзываться можно? Ну это так, к слову. Ясно же, что нельзя.

Как известно, тема терроризма Чечней не ограничивается. Вот, скажем, Театральный центр на Дубровке. Уж как только не хаяли СМИ по поводу "неправильного освещения"! Правда, это называется валить с больной головы на здоровую. Ибо продуманная политика в Чечне и выполнение сотрудниками МВД и ФСБ всех своих функций не привели б тому, что в центре Москвы заложниками чеченских бандитов стали бы не менее 800 человек.

Так что начинать надо не со следствия (СМИ), а с причины (хреново наши спецслужбы работают, хуже - только милиция).

К тому же за все время никто из специалистов по борьбе с терроризмом никаких конкретных претензий не высказал по поводу "неправильной работы" СМИ. Вот так, по пунктам: там-то и там-то, тот-то и тот-то сказали то-то, что недопустимо потому-то: Но вот нет таких претензий. Есть общие слова.

Например (цитирую по "Коммерсанту"): "Ответственность журналистов объективно необходима", - заявил представитель приморской краевой администрации Валерий Манилов и пояснил, что именно в СМИ террористы находят необходимое им сочувствие и трибуну для выступлений."

Да-да, это герой тыла второй чеченской кампании Манилов, который ежедневно рассказывал нам о десятках убитых бандитов, и о том, что ежедневно в Чечне остается три тысячи боевиков - ни больше, и не меньше.

Ещё один перл: "Я смотрел репортажи с Дубровки. Они были просто указанием террористам, где сосредоточить свои усилия. СМИ оказались своими среди чужих,- поддержал его Александр Калита (администрация Ульяновской области) и пояснил: - СМИ оказались своими для террористов" (цитирую "Коммерсант").

Естественно, подробностей г-н Калита не привел, да и не мог, так как отношения к борьбе с терроризмом он имеет меньше, чем к выполнению заказа сверху.

Я так полагаю, среди запрещенных подробностей, такие также темы, как именно работают спецслужбы, пропускающие вооруженные до зубов отряды в Москву и позволяющие создавать террористические сети по всей России (если верить официальным заявлениям), организация спасения заложников, приведшая к их гибели, и многое другое.

Наконец, непонятно, кто возьмет на себя оценку действиям СМИ. Точнее, понятно, - Минпечати, кто ж еше. Но вот по какому праву - неясно. Дело в том, что терроризм и экстремизм - штука тонкая. Даже представители МВД, например, иной раз путают экстремизм и фашизм с бытовухой. Бьют "скины" кавказцев или африканцев с криками "вон из России", "Бей черных" и тд, а милиционеры говорят: "Это болельщики хулиганят немножко". И кто-то хочет чтобы простой гражданский чиновник определил, критикуют ли СМИ дурь властей или же антитерроризм в целом? Сомнение берет. Скорее, уж чиновник (да и суд) поступит по своему разумению.

Как в 70-е поступали по своему разумению, сажая в тюрьму за самиздатовский список "Кама-Сутры", обвиняя его хозяина в распространении порнографии, каковой этот древний памятник индийской религиозной традиции не являлся никогда (даже официально).

Есть, конечно, и трезвые головы даже среди сенаторов. Например, Людмила Нарусова. В силу своего особого положения в российской политике она могла себе позволить высказаться не то, чтобы просто резко, против закона, а даже с явным вызовом (цитирую по "Коммерсанту"):

"Она напомнила о демонстрации протеста 1964 года в Новочеркасске и о том, что все газеты тогда назвали демонстрантов террористами. Она была обеспокоена тем, что закон даст властям возможность манипулировать средствами массовой информации так же, как это было сорок лет назад."

Правда, голос Нарусовой вряд ли можно назвать решающим.

А вообще в случае с антитеррористическими поправками можно считать, сработали два принципа: угодить власти, и другой - закон толпы. Когда кругом все плохо, поневоле ищешь, кому бы садануть за все это. А так, как виновник, обычно, либо недоступен, либо силен, бьют тех, кто много говорит, но защититься не может.

Опубликовано 14 ноября 2002 года