Ученые: ставка властей на "традиционный ислам" как единственное легальное течение приводит в тупик

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Усиление адаптационной работы с мусульманами, отказавшимися от радикальных идей, а также диалог между различными течениями ислама поможет снизить уровень радикализма на Северном Кавказе, полагают участники научно-практического семинара в Москве. Отсутствие результатов расследования убийств духовных лидеров мусульман усугубляет ситуацию в регионах Кавказа, а "профучет" сторонников радикальных течений только провоцирует молодежь, отметил Ахмет Ярлыкапов. Опыт Адыгеи, где наряду с возрождением ислама происходит возвращение этического кодекса "адыгэ хабзэ", может стать примером успешного ответа радикализации, считает Наима Нефляшева.

Научно-практический семинар "Кавказ в прошлом и настоящем (общество и политика, экономика и культура)", организаторами которого выступили Центр проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО, Центр изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН и Отдел Кавказа ИЭА РАН, состоялся 28 сентября в МГИМО, передает корреспондент "Кавказского узла".

Ярлыкапов: на Ставрополье ситуацию раскачивают нераскрытые убийства духовных лидеров

Одной из проблем на Ставрополье являются убийства мусульманских духовных лидеров, которые остаются нераскрытыми, заявил "Кавказскому узлу" один из докладчиков семинара, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов.

По его словам, такие убийства в регионе стали системой.

"Убит был в 2012 году заммуфтия Курман Исмаилов, в прошлом и этом годах - два замимама. Самое страшное, что преступления не раскрываются. Это все раскачивает ситуацию. Я не знаю, кто убивает, но по сути - это антигосударственные акты. Ведь люди видят, что убийство их духовных лидеров не расследуются как положено", - сказал он.

Ярлыкапов считает, что для ставропольских властей является делом чести раскрыть убийства религиозных лидеров. При этом он не связывает убийства Махмутова и Кайбалиева с историей о запрете хиджабов школьницам.

"Курман Исмаилов убит раньше, но это все одна цепь убийств", - полагает Ярлыкапов.

Напомним, в октябре 2012 года Кайбалиев сообщил о том, что его дочери запретили ходить в школу села Кара-Тюбе в головном уборе. В начале октября 2012 года в прокуратуру обратились несколько жителей Кара-Тюбе, которые заявили, что их дочерей не пускают на уроки в хиджабах. Дело по этому поводу дошло до Верховного суда России, который отказался признать незаконным решение властей региона о запрете на ношение хиджаба в школах.

В разделе "Справочник" на "Кавказском узле" опубликована хроника  "Убийства исламских деятелей на Северном Кавказе (2009-2016)".

На Северном Кавказе появились "электронные мусульмане"

Ярлыкапов на семинаре выступил с докладом, посвященном проблеме радикализации мусульман на Северном Кавказе.

По его словам, реисламизация в восточных районах Северного Кавказа, особенно в Дагестане, после распада СССР носила "взрывной характер". Ислам не только расширяет свое влияние путем увеличения числа мечетей, медресе и практикующих мусульман, но и углубляет его, пронизывая все стороны жизни общества, к примеру, в Дагестане, отметил он.

Однако, пояснил он, это не должно быть поводом для панических настроений.

С конца 1990-х годов российское государство отдает предпочтение так называемому суфийскому направлению, тогда как, отметил Ярлыкапов, данное направление и в советское время, и в период Российской империи находилось под подозрением в недостаточной лояльности.

"Теперь суфизм воспринимается, в том числе властными структурами, как воплощение традиционного ислама. Тому свидетельство и принятая недавно "грозненская фетва", - пояснил он. - Хотя надо отдать должное, что с фетвой не согласились ведущие духовные управления мусульман России, возглавляемые Равилем Гайнутдином и Талгатом Таджутдином".

Между тем те, кого именуют салафитами или "ваххабитами", - это "отнюдь не единый массив, а скорее мозаика различных джамаатов", считает Ярлыкапов.

Например, по его словам, есть салафиты "ихвановского типа", одним из проповедников которых является арабский шейх Сальман аль-Ауда, весьма популярный среди кавказской молодежи.

Причем, по мнению ученого, происходит все большая виртуализация джамаатов, когда лидер того или иного сообщества, да и сами его участники разделены тысячами километров, но объединяют их общие взгляды и идеи.

"Появился даже новый термин - "электронные мусульмане", - заметил Ярлыкапов.

В разделе "Справочник" на "Кавказском узле" опубликованы справочные статьи "Ваххабизм", "Суфизм", "Ислам в России".

Проблемы внутри страны подталкивают благополучных людей к радикализации

Касаясь проблемы радикализации молодежи, Ярлыкапов указал на то, что в этом процессе огромную роль сыграли обе чеченские войны.

"Однако влияние их на радикализацию еще мало исследовано. Так или иначе первые джамааты молодых мусульман, ставших альтернативой официальным духовным управлениям, двигались в сторону радикализма как в связи с внутренними проблемами (необоснованные преследования и прочее), так и под внешним воздействием", - считает он.

В то же время он убежден, что в целом потерпели крах все радикальные политические проекты - от Ичкерии (непризнанное сепаратистское образование Чеченская Республика Ичкерия) до "Имарата Кавказ" (признано в России террористической организацией, деятельность которой запрещена по решению суда).

"Новое дыхание радикализма наступило в 2012-2013 годах с распространением пропаганды ИГИЛ ("Исламское государство", ИГ, ранее ИГИЛ, признано в России террористической организацией, деятельность которой запрещена по решению суда), - рассказал Ярлыкапов. - По оценочным данным, до 5 тысяч молодых людей уехало из региона в Сирию. Отъезд не прекращается до сих пор".

Современный радикализм - это уже не "радикализм бедных", отметил он.

"В настоящее время много вполне благополучных людей уезжает в ИГ (признано в России экстремистской организацией, деятельность которой запрещена по решению суда). Это видно и по европейским мусульманам. Вместе с тем, если для европейцев, в том числе коренных, это такого рода протест против капитализма, глобализации, то для россиян - это неприятие того, что происходит в их собственной стране", - полагает Ярлыкапов.

Нефляшева: опыт Адыгеи стал примером успешного ответа радикализации

Если в Дагестане или Кабардино-Балкарии в мусульманском сообществе в той или иной мере продолжается радикализация, то в ряде регионов, например, Карачаево-Черкесии и Адыгее никаких признаков радикализации нет.

Так, на примере Адыгеи старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН, автор блога на "Кавказском узле" "Северный Кавказ сквозь столетия" Наима Нефляшева рассказала об успешном, по ее мнению, ответе на вызовы радикализации.

Она сообщила,что сейчас адыги составляют 22% населения Адыгеи. В 1991 году в республике не было ни одной мечети, теперь их 42, причем заполнены преимущественно мечети в северных районах Адыгеи, что ближе к Краснодару.

"Объясняется это еще и тем, что в Краснодарском крае, кроме двух шапсугских аулов, мечетей нет, и не строят, и местные мусульмане, а также многочисленные гастарбайтеры из Средней Азии едут молиться в Адыгею. В майкопской соборной мечети их до половины прихожан в пятницу", - отметила она.

Среди адыгов наряду с возрождением ислама происходит возвращение этического кодекса "адыгэ хабзэ" (совокупность традиционных норм и правил обхождения и поведения (этикет)), который, по мнению многих мусульман, во многом противоречит шариату, заявила Нефляшева.

"Однако сейчас имамы Духовного управления мусульман Адыгеи и Краснодарского края, возглавляемого муфтием Аскарбием Кардановым, стараются примирить ислам и адыгэ хабзэ, говоря о непротиворечивости друг другу", - отметила она.

Она полагает что такая позиция ДУМ так же, как и интеграция отучившихся за границей мусульман в легальные структуры, способствовала тому, что радикализация не захлестнула западных адыгов.

К тому же силовики в республике удержались от жесткости в отношении практикующих мусульман, которая могла бы спровоцировать разного рода эксцессы, подчеркнула Нефляшева.

Тем не менее фактор распространения идей ИГИЛ (признано в России экстремистской организацией, деятельность которой запрещена по решению суда) задел и Адыгею, откуда тоже уезжали в Сирию, отметила она.

Ученые обозначили пути дерадикализации молодежи

Рассматривая пути дерадикализации и ответы государства на рост радикализма, Ярлыкапов отметил факторы, которые провоцируют молодежь.

В первую очередь, так называемый профучет, учитывая "коррупционную составляющую", имеет очень большую "провокативную роль", уверен он.

Не хватает также адаптационной работы с людьми, отказавшимися от крайних форм действий, отметил Ярлыкапов.

"Тупиковым путем является и ставка на единственное течение как "традиционное в исламе". Вопрос должен стоять так: лояльны или нет? Готовы существовать в российском правовом поле или нет?", - заявил он.

По его мнению, только кардинальные, болезненные изменения "коррупционно-клановой системы" позволят говорить о снижении радикализма.

По словам Нефляшевой, в Дагестане стоит вернуться к практике предыдущего главы республики, при котором стал осуществляться диалог разных течений ислама, работали адаптационные комиссии.

Республике нужно собственное исламское образование и развитие исламской мысли, уверена она.

"Кроме того, необходимо изучить личные истории тех, кто хотел уходить или ушел, к примеру, в ИГИЛ (признано в России экстремистской организацией, деятельность которой запрещена по решению суда). Надо постараться предотвратить такого рода уход, а не только наказывать за него. Нужно разобраться во всем этом", - подытожила Нефляшева.

Новости о влиянии ближневосточной войны на ситуацию в регионах Кавказа собраны "Кавказским узлом" на специальных тематических страницах "Сирия в огне" и "Кавказ под прицелом халифата".