Юрий Сидаков: сделаем Осетию цивилизованной

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Шестой год работает Комиссия по правам человека при Президенте РСО-А, возглавляемая Юрием Султановичем Сидаковым. За это время рассмотрена не одна тысяча заявлений, в которых отражены факты конкретных нарушений прав человека. О сфере общественного влияния Комиссии по правам человека рассказывает ее председатель Юрий Сидаков.

- В поле зрения Комиссии находится большое число нуждающихся в защите людей. Какая категория обращается к вам чаще?

- Начну с беженцев, которых у нас в республике тысячи. Нарушаются буквально все их права - имущественные, право на жилье, на работу, на пенсию. Просто целый букет нарушений прав человека.

-А так ли хорошо граждане знают свои права?

- Хороший вопрос. Есть категория граждан, которые вообще не знают своих прав. К примеру, многие ли знакомы с Законом о свободе совести и религиозных организациях? Мы вышли на эту проблему путем опроса, анализа его результатов, а также заявлений верующих в другие инстанции. Они жалуются на то, что им не дают возможности совершать свои религиозные обряды без регистрации. А ведь в Законе прямо указано: верующие могут создавать свои объединения без государственной регистрации, они просто должны заявить об этом в администрацию местного самоуправления. И администрация не вправе отказать им, если они не нарушили статей Закона. Есть и другая категория граждан, которые не знают, куда заявить о нарушении их прав, - это молодые военнослужащие владикавказского гарнизона. Практически во всех военных частях военнослужащие первого года службы испытывали на себе казарменное насилие. Их обворовывали интендантские службы: солдат не получал того, что ему положено по Уставу, по условиям контракта. Об этом мы написали в представленной Президенту РСО-А докладной записке. Такую же записку направили в Комиссию по правам человека при Президенте РФ. Меры были приняты незамедлительно. Достаточно сказать, что Комиссия по правам человека при Президенте РФ, получив нашу докладную записку, запросила объяснительную из Генштаба. Есть еще категория граждан - это люди, которые не могут понять, чьи они граждане - Южной Осетии или Северной Осетии. Запутали их с гражданством, в их паспорта вставляют какие-то вкладыши. Пограничники же последние документом не признают - они стоят на охране государственной границы, и единственный документ для них - паспорт в установленной форме. А от этой неразберихи страдают люди. Особая категория, которая нуждается в защите - это дети. В Комиссии создан специальный сектор по защите прав детей-сирот и инвалидов. Руководит его работой Артур Дзуцев, который из доходов своей фирмы ежемесячно выделяет на эти цели 20 тысяч рублей. На эти деньги в детской больнице создано реанимационное отделение. На днях мы с нашим гостем - пастором из Южной Кореи - посетили это отделение. Он отметил большую работу нашей Комиссии по защите прав детей. Нуждаются в нашей помощи и престарелые пенсионеры - участники войны, ветераны, инвалиды. Ведь часто помощь, предусмотренная государством, до этих людей не доходит. Причин много: то ветеран прибыл из другой местности, то он беженец и тому подобное. Конечно, Министерство социального обеспечения много делает, чтобы таких ситуаций было меньше. Но иногда и там не способны защитить престарелых граждан.

- Юрий Султанович, поступали ли к вам заявления граждан, которые пострадали от стихии и не получили той помощи, которая им полагается?

- Приходили к нам на прием потерпевшие. И были случаи нарушений. Приходит, например, ветеран и говорит, что его заставляют расписаться за помощь, которую он еще не получил. Спрашивает, как ему быть? Это, конечно, вопиющее нарушение - человека вынуждают расписаться за то, чего не получил. Мы ему сказали: требуйте помощь, которую вам выделило правительство, а потом расписывайтесь.

- Это был единичный случай?

- Да, всего один. Но до этого у нас были пострадавшие от теракта, дома которых взорвали. Такой же случай: деньги из Москвы поступили, но до них не дошли. Мы начали искать эти деньги - нашли. И Министерство социального развития немедленно устранило это недоразумение. Есть еще категория граждан, которая нуждается в серьезном внимании и нашей Комиссии, и правоохранительных органов. Это люди, находящиеся под следствием. Мы рассматривали жалобы из следственного изолятора. У нас есть сектор по защите прав такой категории граждан. В защите своих прав нуждаются и граждане России, жители РСО-А, находящиеся за рубежом. Совсем недавно к нам поступило такое заявление: житель Северной Осетии выехал на заработки в одну из европейских стран, где внезапно скончался. Там его смерть оформили как следствие бытовой травмы со смертельным исходом. Но у родственников погибшего это заключение вызвало большие сомнения. Тело было эксгумировано, и местные судмедэксперты вынесли свое заключение: не мог человек нанести себе две смертельные бытовые травмы. Мы приняли это заявление и сейчас работаем над ним. Много жалоб от тех, кто принимал участие в ликвидации аварий на Чернобыльской АЭС и на производственном объединении "Маяк". А дело вот в чем. Если человек находился в метре от границы зараженной зоны, то он все равно получил дозу радиации. Но социальные службы считают, что если он не находился в зоне, которая считается опасной, льготы ему не положены. И тогда мы добиваемся положительных результатов через федеральный центр.

- Юрий Султанович, но ведь всем этим должны заниматься соответствующие структуры, и, не делая этого, они попросту плохо исполняют свои обязанности. Защита прав человека - более высокая материя, так мне кажется.

- Вы правы. То, что мы сейчас делаем, не совсем "защита прав человека". И никто из нас не готов к ситуации, в которой мы сейчас живем, когда много всяких свобод - но от криминала, разгул которого сегодня признается всеми, человек не защищен. Самый страшный враг прав человека - это коррупция, организованная преступность, терроризм, экстремизм, бандитизм. И не надо забывать, что мы только начинаем работать. А как можно работать продуктивно, когда Комиссия не финансируется! У нас нет своего транспорта, а ведь нужно побывать во всех районах, особенно в Моздокском и Ирафском. Я их выделил особо, потому что там мы проводим акцию "Ислам без оружия". Мы не хотим, чтобы в республике создалась ситуация, как в Дагестане, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, в Чечне, где исламские экстремисты пытаются взорвать мир на религиозной почве. В этом нас поддерживает наш президент. И исполнительные органы республики должны, в соответствии с Указом президента об образовании Комиссии по правам человека, предоставить нам материально-техническое обеспечение, что им поручено Президентом. А у нас нет даже телефона, что говорить об остальном! Недавно в республике побывал Олег Орестович Миронов - Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. В моем присутствии он президенту сказал, что наша Комиссия работает на очень высоком уровне, у нас создан экспертный совет из профессионалов. А зарплату они не получают.

- Работают на голом энтузиазме?

- Да. Мы хотим, чтобы в нашей республике работа по защите прав человека велась на европейском уровне, развивалась так же хорошо, как хорошо развивается искусство, спорт, наука. Чтобы Осетия была цивилизованной во всех сферах жизни. У нас работает 120 экспертов по вопросам прав человека. Это молодые ребята, имеющие высшее образование по 17 специальностям. Сегодня в составе Комиссии - четыре профессора, шесть кандидатов наук. Два члена экспертного совета в этом году поступили в Институт востоковедения Академии наук России.

- Деятельность вашей комиссии распространяется на вызволение заложников?

- Да. Конечно, мы не розыскная структура. Но к нам приходят люди с жалобами на недостаточно эффективную, по их мнению, работу по поиску заложника, за которого уже запросили какую-то сумму денег. Если есть нарушение прав человека - это наш вопрос. У нас есть посредники - чеченцы, которые помогают нам найти заложников. Это ребята-"афганцы", которые со мной в Афганистан служили. Ребята, которые мне доверяют, а я доверяю им. Недавно среди боевиков они нашли пятерых ребят из Осетии, которые хотят уйти оттуда. Они никого не убивали, их обманом заманили туда. Мы будем работать над тем, чтобы они вернулись домой. Мы не вызволяем заложников, только следим, чтобы с ними обращались по-человечески, и чтобы люда живыми вернулись домой. Других возможностей у нас нет.

- Вы никому не отказываете?

- Никому. Стараемся помочь всем, кто к нам приходит. Мы поломали стереотип, когда гражданин пишет прокурору, а тот, в свою очередь, переправляет это заявление в суд, откуда оно идет в местную администрацию, и так, по кругу, письмо "ходит" по нескольку лет. Мы категорически это отрицаем. Когда к нам приходит человек с заявлением, мы этот круг отрабатываем сами. Если дело дошло до прокурора, а по закону, по Конституции, прокуратура - первая инстанция, которая должна защищать права людей, то мы пишем прокурору, не гражданин - а мы. И в Верховный суд то же самое, и я не помню, чтобы нам отказали. Главное - правильно определить: нарушены ли права человека, и что говорит по этому поводу закон.

Опубликовано 28 августа 2002 года.