Комитет по защите журналистов: Несмотря на достигнутые успехи, безнаказанность в России остается нормой

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

28 сентября 2010 г. Александр Бастрыкин, руководитель главного следственного органа России, сообщил приехавшей с визитом делегации Комитета по защите журналистов (КЗЖ) о том, что для его ведомства является "делом чести" расследовать ряд убийств журналистов, совершенных при нынешнем правительстве страны. "Мы должны доказать наш профессионализм", - заявил он. Бастрыкин признал, что двумя годами ранее его группа следователей допустила ошибку, "поспешив" с передачей в суд дела об убийстве журналистки "Новой газеты" Анны Политковской. По его словам, теперь следователи провели серьезную работу, собрав веские доказательства, которые выдержат тщательную проверку суда присяжных.

Тон беседы на этой встрече заметно изменился: Бастрыкин вел себя более открыто в диалоге с КЗЖ, чем любой другой российский чиновник в прошлом. Два дня спустя возглавляемый им Следственный Комитет Российской Федерации, занимающийся расследованием особо тяжких преступлений, объявил о возобновлении следствия по пяти закрытым или приостановленным делам об убийстве журналистов. По словам представителя СК РФ, данное решение было принято по результатам встречи с КЗЖ. Появились робкие надежды на то, что российские власти начинают новую главу не только в расследовании дел об убийствах, но и во взаимодействии с общественностью.

Однако более года спустя стало очевидно, что эти заявления во многом расходятся с делом.

Следователи добились вынесения обвинительных заключений лишь по одному делу - о двойном убийстве в Москве репортера "Новой газеты" Анастасии Бабуровой и адвоката и правозащитника Станислава Маркелова, а также достигли прогресса в раскрытии убийства Анны Политковской, наиболее громкого из 20 убийств журналистов, совершенных с 2000 г. В апреле 2011 г. присяжные признали двух ответчиков по делу Бабуровой-Маркелова виновными и приговорили их к длительным тюремным срокам. По делу Политковской в середине 2011 г. власти объявили об аресте и предъявлении обвинения подозреваемому исполнителю, а затем задержали отставного подполковника полиции и обвинили его в содействии убийству.

К концу года круг подозреваемых в совершенном в 2006 г. убийстве Анны Политковской расширился, но заказчик преступления, направивший убийцу к ней домой, оставался неизвестным. По делу Бабуровой и Маркелова следователи сообщили, что у двоих приговоренных участников совершенного в 2009 году убийства были сообщники, но они остаются на свободе. Список убитых журналистов вырос в декабре, когда был застрелен Гаджимурад Камалов, основатель дагестанского еженедельника "Черновик". Камалов расследовал коррупцию в правительстве, нарушения прав человека и рост радикального Ислама.

Неспособность властей предъявить обвинения заказчикам поощряет безнаказанность даже в тех случаях, когда в начале следствия достигается значительный прогресс. Причина проблемы - отсутствие политической воли и просматривающаяся связь между политической властью и преступностью. "Безнаказанность, которой пользуются заказчики преступлений, - это главная часть механизма, порождающего новые преступления", - заявил Сергей Соколов, заместитель редактора "Новой газеты". А когда безнаказанность является нормой, журналисты остерегаются тем, которые могут навлечь на них неприятности. "Самая эффективная защита журналистов в настоящее время - это самоцензура, - отметил Григорий Шведов, редактор новостного Интернет-портала "Кавказский узел", на который работает сеть журналистов в нестабильном Северо-Кавказском регионе. - Вот почему становится все меньше независимой расследовательской журналистики". Его организация не сдает своих позиций, но ее корреспонденты серьезно рискуют.

На состоявшейся 4 октября в Совете Европы дискуссии по вопросам защиты журналистов Соколова спросили, как заказчикам преступлений против журналистов удается избежать правосудия. "Почему они остаются безнаказанными? - ответил он. - Потому что это люди, так или иначе связанные с властью, а значит с большими деньгами и преступным миром. К сожалению, пока никто не смог распутать этот узел".
 
Последние данные расследования убийства Политковской показали, в какой степени запутан этот узел. Двое подозреваемых по делу - бывшие высокопоставленные сотрудники милиции, которым было предъявлено обвинение в использовании служебных ресурсов для организации убийства. Один из них - бывший подполковник милиции Дмитрий Павлюченков, возглавлявший на момент убийства 4-й отдел Оперативно-поискового управления ГУВД Москвы. Следствие установило, что эти бывшие сотрудники милиции, используя свои связи с преступным миром, организовали банду с целью убийства Анны Политковской. Дмитрий Муратов, редактор "Новой газеты", заявил, что собственное расследование газеты пришло к аналогичным выводам. "Отдел, в котором работал Павлюченков, - один из наиболее секретных и закрытых подразделений милиции, - сообщил Муратов в сентябре новостному агентству РИА Новости. - Это подразделение, которое проводило слежку, определяло местонахождение людей и прослушивало их телефонные переговоры".

Павлюченков и его подчиненные "фактически использовали возможности своего положения в личных целях и, так сказать, предоставляли свои услуги внаем, - сказал Муратов. - Например, за 100 долларов США в час каждый, у кого был доступ к Павлюченкову и его команде, мог купить услуги этого отдела". Когда Павлюченкову было предъявлено обвинение, Муратов заявил: "Теперь мы можем открыто сообщить, что Павлюченков использовал служебные автомобили своего отделения для слежки за Анной Политковской, чтобы установить ее адрес и обычные маршруты передвижения".

Дальнейшее официальное расследование убийства Политковской покажет, действительно ли российские следственные органы сделали шаг в сторону независимости или же на них по-прежнему влияют определенные круги, не позволяя раскрыть правду. Приветствуя недавние успехи, Муратов по-прежнему осторожен в своих оценках. Он и сотрудники его "Новой газеты" имеют больше опыта в попытках добиться справедливости для своих коллег, чем прочие российские новостные издания: начиная с 2000 г. пять журналистов и адвокат, работавшие на эту газету, были убиты в отместку за свою работу. В каждом случае газета проводила собственное журналистское расследование. В день задержания Павлюченкова официальные лица также заявили, что у них есть "информация о подозреваемом заказчике преступления". Муратов призвал отнестись к такому заявлению с недоверием. "Меня настораживает та быстрота и беспечность, с которой следователи начали говорить о заказчике, - заявил Муратов местной прессе 24 августа. - Просто я знаю, чем заканчиваются такие громкие заявления... Мне кажется, что здесь можно ожидать политически мотивированных действий".

Как будто в подтверждение опасений Муратова ежедневная газета "Коммерсантъ" в сентябре сообщила, что Павлюченков назвал Бориса Березовского, опального российского олигарха и неизменного критика действий Кремля, заказчиком убийства Политковской. Следственный комитет не подтвердил, но и не опроверг, что их ведомство действовало в данном направлении. В ответ Анна Качкаева, адвокат семьи Политковской, заявила, что ее клиенты "не нуждаются в назначенном сверху заказчике данного преступления".

Фамилия Березовского впервые была названа в связи с убийством Политковской в Германии, где через несколько дней после убийства тогдашний президент Владимир Путин приписал совершение преступления определенным людям, "которые прячутся от российского правосудия, [и] давно вынашивают идею принести кого-то в жертву, чтобы создать волну антироссийских настроений в мире и навредить России". (Березовский был обвинен в хищениях в России, но он отвергает данные политически мотивированные обвинения. Москва давно и безуспешно добивается его экстрадиции из Великобритании.) Коллеги и сторонники Политковской отмели теорию о причастности Березовского как нелепую. Людмила Алексеева, ветеран правозащитного движения и председатель Московской Хельсинкской группы, в октябре сообщила немецкому телерадиоканалу Deutsche Welle следующее: "Это, я думаю, всего лишь уловка следствия, чтобы отвести подозрения от реальных заказчиков. Березовский не ангел и симпатии у меня не вызывает, но здесь мы имеем дело с догадками и предположениями, и я хотела бы понять, кому это выгодно".

У коллеги Политковксой есть причины для скепсиса. Два с лишним года после того, как еще один журналист "Новой газеты" Наталья Эстемирова была похищена в Чечне, а затем найдена мертвой в Ингушетии, ее убийцы разгуливают на свободе. Коллеги Эстемировой из "Новой газеты" и правозащитного центра "Мемориал" сообщили Комитету по защите журналистов, что расследование совершенного 15 июля 2009 г. убийства Натальи Эстемировой, правозащитницы и журналистки из Грозного, первоначально двигалось в правильном направлении, но затем пошло по ложному пути. На июльской пресс-конференции в Москве они представили результаты собственного, независимого расследования, которое выявило многочисленные нестыковки в официальном следствии по данному делу.

Непосредственно перед убийством Эстемирова расследовала предполагаемое участие чеченских милиционеров в публичной казни Ризвана Альбекова в деревне Ахкинчу-Борзой. Она первой осветила это дело в прессе. По словам ее коллег, Следственный комитет первоначально рассматривал эту публикацию как наиболее вероятную причину убийства Эстемировой. В своем докладе "Два года после убийства Натальи Эстемировой: следствие идет по ложному пути" "Новая газета", центр "Мемориал" и Международная федерация за права человека установили, что старший следователь Игорь Соболь пытался получить от местной прокуратуры информацию по убийству Альбекова и превышению должностных полномочий местной милицией.

Однако по неизвестным причинам следователи прекратили работу в данном направлении в начале 2010 г. По словам авторов доклада, в настоящее время следствие рассматривает в качестве главного подозреваемого Алхазура Башаева, главаря бандформирования, который, по словам чеченских властей, был убит в 2009 г. в ходе спецоперации. По версии следствия, Башаев якобы был разозлен тем, что Эстемирова расследовала информацию о том, что он и другие сепаратисты вербовали молодежь в чеченском селе. Но доклад коллег Эстемировой породил множество вопросов к официальной теории. Почему в машине, якобы использованной для похищения Эстемировой, не было обнаружено никаких следов борьбы? Каким образом неискушенный в таких делах подозреваемый смог сфальсифицировать милицейское удостоверение, которое, как утверждает чеченская милиция, было найдено в доме Башаева вместе с орудием убийства?

Что произошло с генетическим материалом подногтевого состава Эстемировой, который, по всей вероятности, содержал ДНК ее убийц? В докладе говорится, что анализ данного материала показал, что Эстемирова боролась по крайней мере с тремя нападавшими, одним из которых была женщина. Однако следователи заказали провести лишь один вид анализа ДНК, который не смог однозначно доказать либо окончательно опровергнуть причастность Башаева. Материалы, содержащие ДНК предполагаемых преступников, были полностью израсходованы в процессе анализа, что фактически исключило возможность дальнейших анализов. Однако можно сравнить результаты анализа ДНК других возможных подозреваемых, например, милиционеров, предположительно участвовавших в казни Альбекова. Почему это не было сделано?

Следственный комитет не предоставил подробного ответа на доклад, заявив вместо этого, что сделанные выводы "основаны не на реальных фактах, а являются лишь субъективным мнением лиц, не обладающих соответствующей компетенцией, не располагающих информацией и не имеющих доступа ко всем материалам данного уголовного дела". Следственный комитет не объяснил, к каким выводам он пришел относительно возможной связи преступления с освещением Эстемировой расправы над жителем Чечни Альбековым. Комитет не ответил на письменную просьбу КЗЖ прокомментировать расследование по делу об убийстве Эстемировой.

В 2011 г. представитель КЗЖ провел в России три месяца, освещая расследования убийств журналистов и другие нападения на прессу. Коллеги Эстемировой и лица, близкие к следственным органам, сообщили КЗЖ, что московским следователям мешают работать в Чечне. "Им известно, кто убийцы, и они говорят об этом в частных разговорах. Но их просто не могут привлечь к ответственности", - заявил сотрудник, следящий за ходом следствия и пожелавший остаться неназванным, поскольку он не был уполномочен обсуждать дело публично. Этот сотрудник не уточнил, с какими именно препятствиями сталкивается следствие.

Северный Кавказ - самое опасное место работы для журналистов России. Политковская, Эстемирова, Камалов и еще один убитый журналист, главный редактор журнала Forbes Россия Пол Хлебников, вели расследование коррупции и нарушений прав человека в этом регионе. В двух случаях под подозрением оказывалась администрация Чечни, в частности президент республики Рамзан Кадыров. В репортажах Политковской и Эстемировой говорилось о нарушении прав человека местными силовыми органами и органами безопасности, а также вооруженными формированиями, которых называют кадыровцами за преданность клану Кадырова. Кадыров не скрывал своей неприязни к названным журналистам и организациям, которые они представляли, - к центру "Мемориал" и "Новой газете". Например, в марте 2008 г. Кадыров вызвал Эстемирову для беседы и задал ей ряд вопросов о ее семье, в том числе о дочери-подростке. По словам представителя организации Human Rights Watch, Кадыров заявил журналистке: "Да, у меня руки по локоть в крови, и я этого не стыжусь. Я убивал и буду убивать плохих людей. Мы боремся с врагами народа". После этой встречи дочь Эстемировой была перевезена в другое место, а сама журналистка ненадолго уехала из дома.

На встрече с представителями Следственного комитета в 2010 г. КЗЖ спросил Бастрыкина и его команду, был ли допрошен президент Чечни в ходе следствия по делам об убийствах Эстемировой и Политковской. Следователи ответили утвердительно, но сообщили, что не нашли доказательств его причастности.

Дела Политковской, Эстемировой и Хлебникова остаются нераскрытыми, что не сулит ничего хорошего для менее громких провинциальных дел, таких как убийства в г. Тольятти одного за другим двух редакторов газеты "Тольяттинское обозрение", которая занималась расследованием коррупции. Расследование обоих дел, привлекающее меньше внимания и подверженное местному политическому влиянию, является дополнительной проверкой решимости России соблюдать верховенство закона.

Валерий Иванов и Алексей Сидоров, убитые в начале 2000-х с интервалом в 18 месяцев, были редакторами уникального для Тольятти издания, которое смело разоблачало коррупцию, организованную преступность и правительственные махинации в столице российского автомобилестроения. По словам коллег, на момент убийства оба редактора расследовали предполагаемое незаконное присвоение сотрудниками милиции имущества покойного криминального авторитета Дмитрия Рузляева. Несмотря на показания свидетелей обоих убийств, родных и коллег, наличие общего убедительного мотива и статьи газеты "Тольяттинское обозрение", где упоминалось множество лиц, которых могли разозлить критические публикации, ни один подозреваемый в убийстве Иванова арестован не был, а в деле об убийстве Сидорова в 2003 г. под суд был отдан невиновный. Суд, в конечном итоге оправдавший обвиняемого, выявил многочисленные нарушения в ходе следствия, включая получение признаний путем принуждения и игнорирование улик. Тогда власти утверждали, что ни одно из убийств не было связано с работой редакторов. По официальной версии Иванова убили из-за разногласий с бизнес-партнерами, а Сидоров стал жертвой уличной ссоры.

Оба расследования были приостановлены до тех пор, пока через семь лет федеральный Следственный комитет возобновил их и передал из Тольятти в юрисдикцию регионального следственного комитета в Самаре; предполагалось, что данный шаг оградит следствие от мощного воздействия местных интересов. Родственники и коллеги Иванова и Сидорова приветствовали эту новость.

Через два месяца после возобновления расследований самарский следственный комитет заявил о прогрессе в расследовании дел. Следователи сообщили, что имеются доказательства связи убийств редакторов с двумя другими убийствами в Тольятти; вскоре после этого из комитета сообщили, что определен круг из пяти подозреваемых. Казалось, что наконец-то сделан запоздалый шаг в нужном направлении. Но за первоначальными заявлениями, которые взбудоражили внимание в России и за границей, последовали месяцы затишья. В середине года представители КЗЖ совершили поездку в Самару и Тольятти с целью установить факты и встретиться со следователями, а также с коллегами и родственниками погибших. Представители КЗЖ обнаружили, что, несмотря на громкие заявления, новое следствие не принесло заметных результатов.

"Они делают первый шаг, некий символический жест, и на этом все заканчивается", - сказала КЗЖ Елена Иванова, вдова Валерия Иванова. Она сообщила, что следователь самарского следственного комитета встретился с ней в октябре 2010 г. и заверил, что убийцы ее мужа будут привлечены к ответу. По ее словам, с тех пор от комитета известий не поступало. Владимир Сидоров, отец убитого Алексея Сидорова, также относится к новому расследованию скептически. "Эта система - коллективный организм", - сказал он, и хорошая работа следователя в этой системе зачастую никому не нужна. "Отдельный человек ничего не может сделать в одиночку".

На встрече с представителями КЗЖ в июне, высокопоставленные сотрудники самарского и тольяттинского следственных комитетов заявили, что они проработали каждую версию, опросили каждого свидетеля и рассмотрели все доказательства по делам об убийстве Иванова и Сидорова. Тем не менее не последовало ни одного ареста. Так же как и в деле об убийстве Эстемировой, в деле об убийстве Иванова следователи выдали ордер на арест человека, которого по мнению многих уже нет в живых. По сообщениям российских СМИ подозреваемый, известный киллер по имени Сергей Африкян, был убит после неудачной попытки заказного убийства. В деле Сидорова не было названо ни одного подозреваемого. Имена заказчиков обоих преступлений также не были установлены.

"Власти должны проводить расследования, а не просто следить за календарем годовщин", - сказала КЗЖ пресс-секретарь "Новой газеты" Надежда Прусенкова. По ее словам, когда приближается очередная годовщина убийства какого-либо журналиста, власти заявляют, что следствие продолжается и "меры принимаются". Общественность временно успокаивается - до следующей даты, которая привлечет внимание к делам об убийстве.

Заявлений недостаточно; родственники и коллеги погибших устали от них. Новое отношение радует, но пока что от официальных обещаний до торжества правосудия еще очень далеко. Без ощутимых результатов - уголовного преследования и осуждения всех причастных к расправе с журналистами - активную независимую журналистику в России ждет печальное будущее.

Нина Огнянова, координатор европейской и центральноазиатской программы КЗЖ, в 2011 г. провела три месяца в России в рамках Глобальной кампании КЗЖ по борьбе с безнаказанностью и по приглашению Союза журналистов России, изучая дела убитых журналистов. Глобальная кампания КЗЖ по борьбе с безнаказанностью проводится при поддержке фонда Джона С. и Джеймса Л. Найтов.

21 февраля 2012 года